Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин Страница 8

В 1839 году Государь признал полезным иметь в Своем Конвое команду из находившегося в Действующей Армии Конно-Мусульманского полка. Третью часть этого полка составляли армяне, а кроме них, в полку был «целый взвод турок ахалцыхских во всем их наряде».

Мусульмане прибыли в лагерь под Красное Село, под командой поручика Султан-Алиаскар-Бек-Гасан-Бек-Оглы, в составе 2 обер-офицеров, 4 векилей и 24 всадников. Срок службы мусульман в Конвое определен четырехлетний, по примеру горцев и лезгин. При этом установлено: смену одной половины команды производить через каждые два года; комплектовать команду из Конно-Мусульманского полка; прослуживших в Конвое положенный срок производить, по удостоению, в офицеры и, с зачислением по кавалерии, отправлять на службу в Грузию.

С возвращением войск из Красного Села в Петербург взвод мусульман был помещен в казарме-доме Л.-Гв. Кавказского Горского полуэскадрона. Помещение азиатских команд Собственного Его Величества Конвоя было обставлено с большим комфортом: «У каждого горца имелась своя кровать с ночным столиком и плевательницей. Мягкая, обшитая кожей мебель, половина которой из дорогого красного дерева, ломберные столики, устилавшие пол ковры, «10-ти рублевые» шторы на окнах – все это далеко не напоминало казарм. На лестницах, по ступенькам которых вились схваченные металлическими прутьями ковровые дорожки, висели «сторублевые фонари с механикой» и не менее дорогие фонари «с цепочками». Чистота и порядок в помещениях поддерживались инвалидами и собственными служителями из азиатцев».

По желанию горцев Государь Император разрешил в помещении их устроить учебный класс. Особый преподаватель занимался с юнкерами полуэскадрона ежедневно с десяти часов утра до трех часов дня. Предметы преподавания были: русское чтение и письмо, грамматика, арифметика, география и история.

Для офицеров Л.-Гв. Кавказского Горского полуэскадрона установлен порядок ношения формы, применяясь к форме офицеров 1-й бригады Гвардейской Кирасирской дивизии.

В 1857 году Высочайше повелено: «Сформировать для службы в Конвое команду грузин из молодых людей знатнейших дворянских и княжеских фамилий, православного исповедания, из Тифлисской и Кутаисской губерний. Команду считать 1-м взводом Л.-Гв. Кавказского эскадрона. Остальные взводы составят последовательно горцы, лезгины и мусульмане, по 10 рядов, при 20 юнкерах на эскадрон. Командование последним поручат старшему офицеру, по удостоению командира Конвоя».

Кавказское начальство нашло неудобным соединение всех четырех команд в один эскадрон и ходатайствовало о том, чтобы грузины составляли в Конвое отдельную команду, на основании следующего: «Грузинское дворянство, гордящееся древностью и знатностью своего происхождения, не может быть поставлено наравне с другими представителями кавказского населения. Слить в одно эти разнородные элементы, чуждые друг другу и по вере, и по обычаям, значило бы затронуть самые чувствительные стороны национальных предубеждений. Подобная мера была бы противна нашим собственным политическим видам».

Но Государь Император не нашел возможным удовлетворить это ходатайство, наложив следующую резолюцию: «Ничего не может быть почетнее для предполагаемой команды грузин, как назначение ее быть в голове эскадрона. Грузины никоим образом не будут в столкновении с другими командами Л.-Гв. Кавказского эскадрона, кроме строя, в котором они должны составлять 1-й взвод эскадрона. Командир этого взвода будет постоянно офицер из их среды, подчиненный только командиру Конвоя, флигель-адъютанту».

Кроме грузин, в 1-й взвод были допущены имеретинцы, мингрельцы и гурийцы. Грузинский взвод был сформирован не сразу, а по частям, по мере выбора «лучших из желающих».

В том же 1857 году кавказским начальством возбужден вопрос о принятии в 1-й взвод знатнейших армян. «Народ этот, подобно грузинам, принадлежит к древнейшим христианам и составляет значительную часть Закавказского населения, имея весьма важное значение в крае. В среде армян, всегда отличавшейся непоколебимой преданностью Российскому Престолу, есть древние фамилии почетной аристократии».

Так хлопотал князь Барятинский, и Государь Император изволил разрешить службу знатных закавказских армян в Своем Конвое, но не более Ц5 части 1-го взвода.

С 1869 года юнкера и векили Л.-Гв. Кавказского эскадрона по прослужении двух лет стали производиться в офицеры, но не иначе, как по экзамену, установленному для вольноопределяющихся. Те же, кто не могли выдержать экзамен, выпускались через четыре года службы в Конвое прапорщиками милиции.

Во время войны 1877–1878 годов Кавказский эскадрон оставался на службе в Петербурге. В это время в эскадроне, с производством в офицеры чинов его, не хватало большого числа всадников. Для пополнения убыли эскадрона Государь Император приказал собрать на Кавказе молодых людей, но не отправлять их в Петербург, а оставить их в распоряжении Главнокомандующего Кавказской Армией, на службе в Кубанской области.

По окончании войны с Турцией чины Кавказского эскадрона, находившиеся в Кубанской области под командою войскового старшины Завгородного, выступив походным порядком из города Майкопа, прибыли в Петербург 5 мая и уже 11 мая, совместно с Казачьим эскадроном Конвоя Его Величества, приняли участие в весеннем параде войск Гвардии и Петербургского военного округа.

«Восточный» Конвой всегда пользовался милостивым вниманием Государя Императора. По Высочайшей воле он был учрежден с той целью, чтобы показать народам Кавказа, что Русское Правительство стремится к благосостоянию их, а не к угнетению. И дабы горцам доказать Царское доверие, представители их были зачислены в Императорский Конвой. Горцам была пожалована нарядная форма и весьма значительное жалованье. Выслужившие свой срок службы в Конвое горцы производились в корнеты по армейской кавалерии, со всеми преимуществами, дарованными им за службу при Высочайшем Дворе.

Командируя произведенных горцев на Кавказ, генерал Бенкендорф (их прямой начальник) в письме к командиру Отдельного Кавказского корпуса, генералу барону Розену, сообщал:

«При отправлении теперь вновь произведенных офицеров каждый из них просил службы на Кавказе, чтобы усердием иметь возможность оказать свою благодарность; каждый из них давал обещание служить и умереть за Государя. Явную недоверчивость в этом случае считаю я совершенно вредною, тем более что они, сколько известно, в данных один раз обещаниях непоколебимы и что недоверчивость эта может послужить лишь к уменьшению их уважения к русским. Я полагал бы, напротив того, показывать горцам всю возможную доверенность употреблением беспрерывно на службу по разным случаям, награждая того, кто будет иметь средства на самом деле оправдать данное им обещание. Я видел их с удовольствием слушающих о нашем к ним доброжелательстве, видел удивление в познании того, чего они на Кавказе, враждуя с нами, не постигали.

Чтобы воспользоваться таким приготовлением умов служащих горцев в Конвое, которые отправляются на Кавказ, получив различные награды, я полагаю весьма полезным