Лидия Чуковская - Записки об Анне Ахматовой. 1938-1941 Страница 63

Привожу также отрывок из письма Паллады Гросс к Анне Ахматовой, написанного незадолго до смерти Анны Андреевны и за два года до смерти Паллады Олимпиевны:

«Наверное, я вскоре умру, потому что очень хочу Вас видеть и слышать – а я теперь тень безрассудной Паллады. Страшная тень и никому не нужная. А жизнь так интересно шумит и скачет… Слава Богу, что Вы по ней мчитесь вперед, я бесконечно радуюсь за Вас и горжусь Вами как современница Ваша.

Пишу свои воспоминания… Пишу долго и чаще лежа». (См. в сб.: Об Анне Ахматовой. Стихи. Эссе. Воспоминания. Письма / Составитель М. М. Кралин. А.: Аениздат, 1990, с. 550.)

17 Володя – Владимир Казимирович Шилейко (1891–1930) – ассиролог, специалист по древнейшим культурам Передней Азии, знаток мертвых клинописных языков; основной его труд – «Вотивные надписи шумерийских правителей» (1915). Владимир Казимирович занимался также переводами и писал собственные стихи – среди них и посвященные Анне Андреевне. (См. сборник «Посвящается Ахматовой», с. 42 и 43.) Владимир Казимирович – второй муж Ахматовой. Они поженились в 1918 году и разошлись в 1921-м. Одно время жили в Москве.

Анна Ахматова, составляя сборник «Бег времени» (см. машинописный экземпляр, хранящийся в ЦГАЛИ), создала особый цикл, обращенный к Шилейко: «Черный сон». Цикл состоял из шести стихотворений. Однако редакция ленинградского отделения издательства «Советский писатель» сочла необходимым цикл уничтожить и из шести стихотворений опубликовала только одно: «Третий Зачатьевский» (№ 44). О работе над сборником «Бег времени», в которой я принимала участие, см. «Записки», т. 3.

О В. К. Шилейко см.: Вяч. Вс. Иванов. Одетый одеждою крыльев… – В кн.: Всходы вечности. Ассиро-вавилонская поэзия в переводе В. К. Шилейко. М., 1987. См. также: Тамара Шилейко. Легенды, мифы и стихи… // НМ, 1986, № 4.

18 Ольга Николаевна – Высотская (1885–1966) – актриса «Старинного театра» и Студии Мейерхольда. В 1912 году, работая в Александринском театре, В. Мейерхольд посвятил О. Н. Высотской свою режиссерскую работу над спектаклем «Заложники жизни» Ф. Сологуба. (См.: В. Э. Мейерхольд. Статьи, письма, речи, беседы. Т. 1. М.: Искусство, 1968, с. 235.)

19 Орест Николаевич Высотский (1913–1992) – сын Н. С. Гумилева и О. Н. Высотской. Одно время, после войны (на фронт он ушел добровольцем), Орест Николаевич был директором леспромхоза, одно время – директором мебельной фабрики. Защитив диссертацию, он занялся преподавательской деятельностью: в Кишиневе преподавал сначала в Политехническом институте, а затем и в Университете. (Точными сведениями о жизни и работе О. Н. Высотского я не располагаю.)

Единокровные братья Лев и Орест познакомились лишь в 1936 году; в 1938-м оба были арестованы: Лев отправлен на каторгу, а Орест освобожден (в 1939-м или 1940-м).

Подробнее об О. Н. Высотском см. в газетах «Советская Молдавия» от 21 февраля и «Молодежь Молдавии» от 17 марта 1988 года.

В 1987 году, в №№ 14 и 15 журнала «Огонек» Орест Высотский опубликовал хранившиеся у него первые четыре главы из «Африканского дневника» Н.Гумилева. См. также: Н.Гумилев. Сочинения в трех томах. Т. 2. М., 1991.

20 Зоя Моисеевна Задунайская – так же, как и А. И. Любарская, Т. Г. Габбе и я, сначала училась на Словесном отделении Государственных курсов при Институте истории искусств, а позднее стала одним из редакторов Ленинградского отделения Детиздата. Из членов основного ядра «ленинградской редакции» в пору разгрома не арестованными остались только мы двое: я и Зоя Моисеевна. Меня выгнали первую; затем была уволена и 3. Задунайская «за связь с врагами народа», то есть за дружбу с Любарской и Габбе. С нею вместе мы написали письмо Ежову, которое исхитрились передать ему в руки (через врача его бывшей жены). В этом письме мы утверждали неповинность наших товарищей и просили привлечь к делу нас и выслушать наши показания. Письмо не возымело никакого действия. Составляя его, хлопоча о доставке «прямо в руки», мы еще не знали тогда, что в ту пору никакие письма вообще в счет не принимались, так же как и устные и письменные заявления. Разница между устным и письменным была лишь в том, что письменные хотя и не помогали арестованному, но редко вредили писавшим. Когда же человек вставал на собрании и публично заявлял, что арестованный неповинен – вот тогда его наверняка арестовывали (если он был членом партии) или на годы лишали работы (если он был беспартийным). Однако система действий Большого Дома не была нам ясна, тем более, что в подробностях она постоянно менялась.

Зоя Моисеевна Задунайская (1903–1983) – совместно с Т. Габбе переработала и пересказала книгу Т. Б. Олдрича «Воспоминания американского школьника» (1932); а совместно с А. Любарской – «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями» Сельмы Лагерлёф (1940). В последующие годы 3. Задунайская начала заниматься фольклором. Она переработала и пересказала «Сказки народов Прибалтики», китайские сказки и, вместе с Н. Гессе, – итальянские сказки, молдавские и многие другие.

21 Я начала ей рассказывать… о провокациях Мишкевича, о его штуках с моим Маяковским. – Еще до разгрома редакции я, по поручению С. Я. Маршака, вместе с поэтом и критиком Мироном Левиным, подготовила к печати однотомник стихов и прозы Маяковского (общая редакция Л. Ю. и О. М. Бриков). Г. И. Мишкевич, который в ту пору стал главным редактором издательства, уличая меня во вредительстве и усердно приписывая мне соучастие в кознях арестованных «врагов народа», – привел на собрании, в качестве доказательства, перевранные цитаты из моих и Левина примечаний к тому Маяковского.

Придираться к нашей работе он начал еще до полного разгрома редакции. То он требовал от меня обязательства, что ни один из упоминаемых нами комментаторов не окажется впоследствии «врагом народа». (Мог «оказаться» каждый человек.) То ставил мне в вину «семейственность». Знаменитый художник Владимир Васильевич Лебедев, ведавший в издательстве оформлением детских книг, украсил однотомник, кроме фотографий поэта, еще и его шаржами на моего отца и несколькими рисунками из «Чукоккалы». По Мишкевичу, «протаскивала» шаржи на отца – я.

В результате клевет «главного редактора» книга эта, как и многие другие, была загублена. И только ли книги! По заданию ли НКВД, Обкома партии или по собственной инициативе Г. И. Мишкевич, доказывая «вредительство группы Маршака», измышлял политические обвинения против М. П. Бронштейна, С. К. Безбородова, А. И. Любарской, Т. Г. Габбе, фальсифицировал, по свидетельству Самуила Яковлевича, сданные ими корректуры и т. д. В 1937 году, после арестов, партийная организация выпустила экстренный номер стенной газеты, где арестованные редакторы и писатели именовались шпионами, диверсантами, вредителями. Неподписанная передовая в экстренном номере принадлежала перу Мишкевича. Об этом мне рассказала машинистка, переписавшая для меня тайком весь номер газеты и подарившая мне его.