Гюстав Курбе - Герстл Мак Страница 6

был «хорош, как хлеб… наивен, как ребенок… горячо любим учениками…»[33]. Пылкий почитатель греческого и римского искусства, равно как Рафаэля, он написал серию из тридцати семи картин, изображающих историю любви Амура и Психеи. «Мои композиции не так хороши, как композиции божественного Санцио, — соглашался он, — но я написал на две больше, чем он»[34]. С головой погруженный в классическую литературу, Флажуло «писал стихи, пел, аккомпанируя себе на лире, а когда бывал доволен учениками, возводил их в ранг богов. У него были „бог цвета“, „бог рисунка“, „бог гармонии“ — словом, целый Олимп»[35]. Себя он именовал «богом рисунка», а Курбе, любимого своего ученика, — «богом цвета». Не обладая достаточным мастерством, чтобы воплотить грандиозные замыслы, теснившиеся в его воображении, Флажуло «набрасывал на своих полотнах, вскоре превращавшихся в грязную мешанину прочерченных углем линий, огромные композиции, которые он мысленно представлял себе и даже с восторгом показывал посторонним как уже выполненные. Странным учителем был этот слегка помешанный человек!..»[36] Был ли он помешанным или нет, но Флажуло сыграл огромную роль в жизни Курбе, который под его руководством научился рисовать с натуры, заполняя свои альбомы точными и тонкими карандашными рисунками глаз и ушей, рук и ног, мужских и женских торсов, уличными сценками в Безансоне и Орнане и набросками портретов своих молодых друзей Адольфа Марле и Юрбена Кено. Гюстав написал также ряд небольших картин, довольно несовершенных по цвету и композиции и в целом менее удачных, чем его карандашные наброски. Это «Руины у озера» (1839), «Монах в монастыре» (1840) и пейзажи в окрестностях Орнана, в том числе «Рош-дю-Мон», «Дом дедушки Удо», «Подъезд к Орнану», «Долина реки Лу» и «Острова Монжезуа», в последней художник изобразил себя с ружьем на фоне холмов, поросших ивами и тополями.

Курбе не пытался скрыть от родителей свое увлечение искусством. Он писал им из Безансона, по-видимому, в 1839 году: «Я обратился теперь к такому виду рисунка, в котором легко бы преуспел, если бы мои денежные дела позволяли мне заниматься им почаще… Это литография. Посылаю вам несколько удавшихся мне оттисков. Один передайте Адольфу Марле… Остальные, похуже, раздарите кому угодно, только не забудьте добавить, что это пока: напечатаю другие — пришлю… Скажите папаше Бо, что это всего-навсего проба»[37].

Гюстав не забыл попросить у отца десять франков, чтобы покрыть расходы на печатание.

Макс Бюшон, покинувший Орнанскую семинарию в 1833 году и перешедший в иезуитскую семинарию во Фрейбурге (Швейцария), вернулся во Францию осенью 1838 года и поступил в Безансонский коллеж. Учась в Орнане, Бюшон и Курбе встречались от случая к случаю, но в Безансоне их быстро связала тесная дружба, которая длилась без перерывов лет тридцать, до самой смерти Бюшона. Максимилиан Бюшон родился в Салене, милях в двадцати пяти от Орнана, 8 мая 1818 года. Отец его, Жан-Батист Бюшон, служил в наполеоновской армии и вышел в отставку в чине капитана; мать его, урожденная Жанна-Луиза Пастёр, умерла, когда Макс был еще ребенком. Бюшон и Курбе состояли в отдаленном родстве и часто называли друг друга «кузен»: в конце XVII века один из предков Макса, некий Франсуа Бюшон, житель Флаже, женился на Катрин Курбе, из той же деревни. Семья Макса была достаточно богата, чтобы дать ему возможность посвятить себя избранной им карьере литератора, не думая о финансовой стороне дела. По словам Кастаньяри, Бюшон был «необычной в литературном мире фигурой… Сын бывшего солдата, он сам отличался военной выправкой и подтянутостью. Шрам, пересекавший его щеку и имевший вполне штатское происхождение, усугублял это впечатление, но этот уродливый физический недостаток не мешал Бюшону быть безгранично добрым, а энергия в нем сочеталась с деликатностью»[38]. «Макс Бюшон был немногословен, — пишет Шарль Леже. — Он охотно слушал нескончаемую болтовню в семье Курбе… Когда к нему обращались, он оживал, увлекая всех своими рассказами и смешными историями, которые он излагал с серьезным выражением лица, выказывая немалые способности к имитации… Увлеченный новыми идеями, вдохновляясь мечтой о счастье для всех доныне порабощенных людей, этот апостол пытался личным примером обратить других в свою веру и собирал местных республиканцев и сторонников социальной революции в городке Лез Ангулирон между Артуа и Саленом… Человек безукоризненно честный, он отличался бесстрашным умом и неколебимой убежденностью. Прямой характер и доброе сердце привлекали к нему несчастных деревенских тружеников. Он часто бродил с мешком за плечами и палкой в руке по департаментам Ду и Юра, собирая старинные песни… Проза его, так же как и стихи, не отличаясь особой яркостью, представляет собой как бы выполненные мелкими мазками картинки обычаев и нравов этой части Юры… Реалист, собиратель народных песен, предтеча французского натурализма, Макс Бюшон оказывал влияние не столько своими литературными трудами, сколько личностью. В нем было так мало от типичного литератора»[39].

Дружба Курбе, шумного, настойчивого, тщеславного, громогласного и говорливого, ненавидевшего книги и равнодушного к интеллектуальным занятиям, с мягким, одухотворенным эрудитом Бюшоном кажется такой нелепостью, что ее невозможно понять. Тем не менее на свете мало было людей, к которым Курбе испытывал бы такую горячую привязанность и глубокую симпатию; Бюшон платил ему тем же. Более того, художник очень считался с мнением поэта, и гуманистические принципы Бюшона, его борьба за подлинный реализм незаметно, но глубоко влияли на Курбе.

Первая книга Бюшона, «Макс Б. Поэтические опыты. Заставки работы Гюст. К.», увидела свет в Безансоне в 1839 году. Это был маленький томик с четырьмя литографированными иллюстрациями Курбе. Незрелые стихи не блистали особыми достоинствами, литографии — и того меньше; за пределами узкого круга родных и друзей книга почти не привлекла внимания, но для самих авторов публикация их первого труда явилась событием огромной важности. Иллюстрации Курбе изображали рекрута, в слезах прощающегося с невестой у придорожного распятия; двух негров на берегу моря, оказывающих помощь раненому белому; большую комнату и сидящую в ней влюбленную пару, моделями для которой послужили сам Курбе и одна из кузин Бюшона и, наконец, путника у озера.

Летние каникулы 1840 года Курбе провел в Орнане и Флаже, занимаясь живописью, делая наброски в окрестностях и надоедая отцу просьбами отпустить его в Париж. Несколько месяцев Режис Курбе колебался, не решаясь отказаться от надежд на ученую степень и солидную юридическую карьеру для Гюстава. Но упорство молодого человека в конце концов одержало верх. В ноябре 1840 года Курбе выехал в Париж на империале дилижанса, увозя с собой кучу багажа,