Лев Каменев: «Я не согласен» - Анна Сергеевна Кочетова Страница 6

бывал очень жестким. Даже Ленин призывал его смягчиться, указывал на излишнюю резкость по отношению к меньшевикам, просил в своих статьях потоньше выбирать формулировки[53]. Но Каменев не особо прислушивался к чьим-либо советам и всегда писал и говорил то, что думает. И даже просьбы его жены Ольги Давидовны быть помягче к меньшевикам не могли его убедить.

В то время Лев Борисович был редактором газет «Пролетарий», «Социал-демократ», представителем партии в Международном социалистическом бюро[54]. Продолжал активно выступать с докладами – участвовал в Копенгагенском международном социалистическом конгрессе в 1910 году, выступал на съезде Социал-демократической партии Германии в октябре 1912 года в Хемнице, в ноябре – в качестве делегата РСДРП на социалистическом конгрессе в Базеле. Несмотря на споры с Лениным, от него он часто слышал похвалу и постоянные просьбы больше писать. Владимиру Ильичу вообще нравилось спорить с Каменевым. Он всегда утверждал, что в споре рождается истина. И, конечно, ему нравилось, когда Лев Борисович, поупиравшись, все же соглашался с его доводами. А в 1913 году Каменев со своей семьей даже проживал в гостях у Ленина в небольшом городке Поронин (Поронино).

В тот же период у Каменева завязывается дружба с Григорием Зиновьевым и формируется их политический тандем, который просуществует до конца их жизни. Хотя сначала этот кудрявый и шебутной товарищ вызывал у Каменева легкое раздражение. Но работа в газете «Правда», которая в дальнейшем станет главным печатным органом советской коммунистической партии, сблизила их как единомышленников, а дальнейшие проблемы показали, что Каменев мог положиться на Зиновьева как на друга.

В 1913 году Каменев вернулся из-за границы в Санкт-Петербург для «консультирования» думской фракции большевиков. Он координировал их взаимодействие с партийными организациями, рабочими клубами и профсоюзами, поддерживал связь с находившимися в эмиграции партийными деятелями, в том числе с Лениным и Зиновьевым. Но все это продлилось недолго. 8 июля 1914 года газету «Правда» закрыли из-за ее антивоенных статей. Каменеву вновь пришлось уехать. На сей раз он с семьей перебрался в Финляндию, поселился в селе Неувола. Там его и настигла весть о начале Первой мировой войны.

Лев Борисович Каменев (Розенфельд) с сыном Александром

1913

[РГАСПИ. Ф. 323. Оп. 1. Д. 9. Л. 38]

Глава 2

Туруханская ссылка

Июль 1914 – март 1917

В то время Финляндия входила в состав Российской империи, поэтому Каменев и там был постоянно под наблюдением. Но это не останавливало его подпольную деятельность. 30 сентября – 1 октября 1914 года он провел у себя дома совещание представителей социал-демократической рабочей фракции Госдумы с некоторыми партийными работниками[55]. А в начале ноября принимал участие в партийной конференции в поселке Озерки, недалеко от Петербурга. Ее организовали специально для обсуждения тезисов Ленина о войне[56]. Владимир Ильич осуждал социал-демократические партии европейских стран, которые поддержали Первую мировую войну, считая это изменой социализму. Тем самым он объявил крах Интернационала. Он считал, что наименьшим злом будет поражение царской монархии и ее войск. Ленин выдвигал два лозунга: пропаганда социалистической революции на всем театре военных действий с призывом ко всем европейским народам обратить оружие против своих буржуазных правительств и пропаганда необходимости объединения отдельных государств Европы в Республиканские соединенные штаты[57].

При обсуждении шла горячая дискуссия, не все поддерживали Ленина, в том числе и Каменев. Безусловно, он расценивал войну как империалистическую, а всех рабочих воюющих стран считал необходимым призывать обратить оружие против своих буржуазных правительств. Но с остальным не соглашался. Однако вскоре спорам настал конец. 4 ноября полиция ворвалась на заседание и всех арестовала, в том числе и действующих депутатов Государственной думы[58]. Доказательств подпольной работы Каменева у следствия хватало с лихвой. На следующий день после ареста 5 ноября 1914 года при обыске в доме Каменева в Неувола были обнаружены рукописи его статей и рабочая переписка. Его опять ждало заключение. Примечательно, что у Каменева вновь имелась возможность освободиться под залог. Не только у него, но и у всех арестованных. Но сумму назначили большую – 4 тысячи франков за всех. Собрать ее им не удалось[59]. На скорое освобождение уже не стоило рассчитывать.

10–13 февраля 1915 года по делу заключенных состоялся судебный процесс. Для Каменева он оказался проверкой на прочность и оставил отпечаток на всю жизнь. Процесс проходил очень нервно, будто дискуссия партийной конференции перекочевала в зал суда. Некоторые арестованные в своих показаниях заявили, что не разделяют «пораженческих тезисов» руководства большевиков. В их числе был и Каменев. Он продолжал излагать свое видение военного вопроса, повторяя, что никогда не разделял пораженческих взглядов на войну, и даже требовал вызвать в качестве свидетеля меньшевика Николая Иорданского, чтобы тот подтвердил его слова. И в этом заключалась большая ошибка Каменева.

Его поведение неприятно поразило многих большевиков. Они надеялись, что арестованные будут всеми силами запутывать следствие, а не выносить внутрипартийные споры на всеобщее обозрение. Все, что творилось на процессе, разнеслось чуть ли не по всему миру, а поведение Каменева обсуждалось и осуждалось всеми большевиками. Очень тяжелое впечатление его слова произвели на сестру Ленина Анну Ульянову-Елизарову. А Николай Бухарин, проживавший тогда в Швейцарии, вообще потребовал, чтобы Каменева исключили из партии. Ленин был не так категоричен, но его тоже сильно задели слова Каменева. Он не возражал против того, чтобы подсудимые запутывали следствие, не давая вычислить членов партии. Но «стараться доказать свою солидарность с социал-патриотом Иорданским, как делал товарищ Розенфельд, или свое несогласие с ЦК есть прием неправильный и с точки зрения революционного социал-демократа недопустимый»[60].

Петербургская судебная палата с сословными представителями приговорила Каменева и других обвиняемых к лишению всех прав и ссылке в Сибирь. Вот так Каменев оказался в Туруханском крае. 5 июля 1915 года Каменева вместе с семьей и остальными ссыльными[61] привезли в село Монастырское. По тем меркам добрались они достаточно быстро. Обычно путь до Туруханска составлял несколько месяцев. Их быстрому приезду поспособствовало то, что 5 ссыльных по-прежнему оставались членами Государственной думы[62]. В это время в Туруханске в ссылке уже находились Иосиф Сталин и Яков Свердлов.

Их совместное пребывание в ссылке позже еще отзовется для Каменева не лучшим образом. Но это все потом, а тогда он достаточно много времени проводил со Сталиным, обсуждая различные вопросы. Каменев считал этого кудрявого грузина достаточно умным и способным. Особенно он ценил его желание писать статьи и готов