Военно-медицинская академия в моей жизни - Борис Иванович Жолус Страница 6

Вода из цистерн анализировалась в динамике хранения. Если её химический состав не изменялся, то микробиология показала интересные данные. Кишечной палочки при анализах не находил, а вот с общим микробным числом (сапрофитная микрофлора) происходил синусоидальный процесс: рост и падение. В одном анализе количество бактерий, росших на МПА (мясопептонном агар-агаре), было огромным, а на следующий день эта вода была с ничтожным ростом. Такие результаты повторялись многократно. Все факторы, мешающие стерильности отбора проб и посева на чашку Петри, мной старательно исключались. Объяснение полученного факта мной давалось следующее: пока в воде есть питательная среда – белок, в том числе самих отмирающих бактерий, шёл их рост. Если же заканчивалась пища – рост прекращался. Однако выжившие микробы после появления белкового корма давали бурный рост. Эту гипотезу до сих пор вынашиваю без опровержения.

Анализ забортной воды Средиземного моря показывал большой рост всякой, включая кишечную палочку, микрофлоры. Чрезвычайно красивая сине-зеленая морская вода, особенно в тени от борта корабля, везде и всюду в микробиологическом плане давала ужасающую картину. Химический состав средиземноморской воды по своей солености даже превышал уровень атлантической – 35 г/л.

Органолептическая оценка изучаемых питьевых вод на корабле была проведена в достаточном объёме, получены положительные результаты.

В этом походе состоялся заход корабля с дружеским визитом в сирийский порт Тартус, где в пункте материально-технического обеспечения кораблей средиземноморской эскадры находился санитарно-эпидемиологический отряд (СЭО) от Черноморского Флота. На небольшом судне без собственного хода (плавучий склад) находились врачи морского СЭО, а с ними врач-стоматолог капитан медицинской службы Анатолий Лялюцкий, который лечил мои зубы на Новой Земле. Встреча была очень тёплой, однако пить спирт в 30-градусную жару можно только в 30-летнем возрасте. После беседы и обеда мы купались в море, но вода с температурой 29 градусов не освежает. В заливе на дне много морских ежей, наступать на них колко, а впившиеся органические ломкие иголки извлекать очень трудно. Выданные на сход на берег сирийские фунты были скоро истрачены на подарки жене и сыну.

К окончанию командировки флагманский врач эскадры писал отзыв о работе прикомандированного адъюнкта. Ещё более значимым был документ, составлявшийся до командировки в академии: «Список лиц, командируемых заграницу». В строго заведенной форме документа на развёрнутом листе формата А-4 с различными графами красовалась единственная фамилия какого-то капитана медслужбы, но подпись внизу документа была генерал-полковника медицинской службы – начальника академии Н.Г. Иванова. Таким образом, удостоверялась моя благонадежность, подтверждался мой патриотизм для всех органов и служб, которые смели сомневаться в моём возвращении на Родину. В те времена продолжали бояться побегов людей (особенно военных) на Запад.

В этом походе познакомился с тремя учёными из московского научно-исследовательского института ГЕОХИ (Геохимии и аналитической химии институт им. В.И. Вернадского Российской академии наук, основан в 1947 году).

Фото 10. Средиземное море. В коллективе учёных (1978).

Оказывается, маршрут американской подводной лодки можно определять не только традиционным способом по шумам от винтов, но и по изменившемуся химическому составу морской воды, в которой шла субмарина. Детали этих исследований не могли быть мне известны, но принцип запомнился. С этими учёными я возвращался в Союз после выполнения работы на корабле.

Одним из интересных эпизодов на БПК «Адмирал Зозуля», происходившим не чаще одного раза в неделю, было зажаривание в стерилизаторе курицы (культурная программа). Начмед корабля дружил с начпродом, происхождение курицы было понятным, а у начмеда для мероприятия устойчиво находилась рюмка с «шилом». Морякам второе более распространенное название спирта хорошо известно, оно больше ласкает слух. Происхождение же синонима, вероятно, уходит в далёкое прошлое и связано со способностью обычного шила всё прокалывать. За эту его способность решать многочисленные проблемы на флоте спирт получил второе имя.

Ещё более интересным оказался второй поход в Средиземное море на следующий 1978 год. В плане науки исследовалась сравнимость результатов, т.е. полученных и «обмозгованных» данных предыдущего исследования, предусматривалось воспроизвести (повторить) и сделать уже неопровержимые заключения и выводы.

Выход из Севастополя был более лёгким и красивым. БПК «Очаков» (проект 1144) – более современный корабль Черноморского флота – под звуки духового оркестра «Прощание славянки» на виду у плачущих жен членов экипажа корабля уходил от причала на свои 6 месяцев плавания. Американцы несли боевую службу по-другому, легче, а о нашей советской говорили: «Боевая служба – тяжёлая вещь, но русские сделали её невыносимой».

Уже в третий раз проходил Босфор, Дарданеллы. В Эгейском море традиционно сопровождали корабль дельфины. Всякий проход через Босфор советский корабль сопровождал, перебегая от одного борта к другому, быстроходный катер под турецким флагом. Служивые офицеры говорили, что это американцы нас фотографируют, а их начальство, там – в Америке, уже знает, кто идёт в Средиземное море.

Научная работа на корабле шла полным ходом. «Лабораторию» развернул в санчасти БПК. На этот раз термостат ТК-37 не понадобился. С Ю.Н. Петровым изобрели и защитили рационализаторским предложением термостат поистине портативный малого объёма (с коробку 40x30x30 см), регулируемый термореле в диапазоне температур 35-37° С. Он работал от нагрева электрической лампочки. Интересным оказался один из бытовых фактов. Всякий раз оставленную на столе в санчасти у спиртовки коробку спичек на следующий день я не находил. Спички на корабле были у курильщиков дефицитом. В этой связи родилось продолжение пословицы: «На спичках не экономят, но спички экономить надо».

На корабле находился вертолет, познакомился с экипажем, а с командиром группы майором Александром Цицеровым проводил свободное время. С ним в сирийском порту Латакия, где мы были с дружественным визитом, ходили в колонию его знакомых вертолётчиков. Наши специалисты обучали сирийцев этому делу. Вертолётчики удивлялись, когда по заданию их командир вертолёта не набирал нужную высоту. На вопрос: «Почему?» – сириец отвечал: «Вертолёт устал». Видимо, они боялись, что на большой высоте их могут засечь и сбить израильтяне.

Другой же пример из отношения к военной технике приводил военно-морской специалист из военной приёмки кораблей. Продали сирийцам быстроходные торпедные катера. Через время новые хозяева кораблей обращаются с рекламацией: «Катер не набирает указанную в спецификации скорость 35 узлов». Наш специалист, прибывший к месту дислокации кораблей, попросил поднять катер. Все днище обросло водорослями и ракушкой, удалять пришлось долго и с трудом. После этого вышли в море, и наш специалист выдал скорость больше 40 узлов. «За техникой нужно ухаживать, как и за женщиной» – был его вердикт.

На берегу в базе у кромки воды стоит один из катеров. Это не специальный памятник, а память об испуге