Бенгт Даниельссон - Гоген в Полинезии Страница 39

Затаила. Да еще, пожалуй, местные жители менее тщательно скрывали свою наготу,

поскольку тут не было ни жандарма, ни миссионеров, которые следили бы за ними. С

подлинно таитянским радушием какой-то незнакомый человек пригласил путника к себе в

хижину - подкрепиться и отдохнуть. После девяти километров езды по крутым горам и

через бурные речки Гоген устал, должно быть, не меньше, чем его конь, и тотчас принял

приглашение. Несколько человек сидели или полулежали на сухой траве, устилавшей

земляной пол. Одна женщина пошла за плодами хлебного дерева, бананами и раками, а

другая с естественным любопытством спросила, что привело сюда гостя. Гоген коротка

ответил, что направляется в Хитиа’а (так называлась область, лежащая за Фа’аоне). Ну, а

зачем он туда едет? И тут вдруг у Гогена вырвалось:

- Чтобы найти себе женщину.

Услышав это неожиданное признание, хозяева ничуть не удивились. Единственное,

чего они не могли понять, - зачем же ехать так далеко! Кроме того, как патриоты своей

области, они явно были обижены тем, что знаменитым красавицам Фа’аоне чужеземец

предпочитает этих провинциалок из Хитиа’а. И последовало внезапное предложение:

- Возьми мою дочь, если хочешь.

Согласно таитянскому обычаю, родители решали, с кем сочетаться браком их детям, и

те, как правило, беспрекословно подчинялись - ведь брак не закреплялся никаким

гражданским или церковным актом, разводись, когда захочешь. В случае с Гогеном

удивляет только то, что мать предложила дочь совсем незнакомому человеку. Объяснить

это можно тем, что таитяне тогда, как и теперь, охотно отдавали своих дочерей замуж за

европейцев, справедливо считая их самой выгодной партией. Откуда матери было знать,

что Гоген вовсе не так богат и знатен, какими она считала всех французов на острове.

Предприимчивая мамаша была недурна собой, и не старая - лет сорок, не больше. Так

что не было никаких причин не верить ей, когда она в ответ на прямые вопросы Гогена

заверила его, что суженая красива, молода и здорова. Волнуясь, он велел привести невесту.

Мать вышла и через четверть часа возвратилась с девочкой, которая по таитянским

понятиям уже созрела для замужества - ей было около тринадцати лет. Звали ее

Теха’амана, как у всех чистокровных полинезиек, у нее был широкий, плоский нос, очень

полные губы, крупные руки и ноги. Даже на европейскую мерку она была красива:

удивительно нежная кожа, большие выразительные глаза, черные, как смоль, волосы по

пояс. И мягкая грация, какой в Европе не увидишь. Пятнадцатиминутная заминка

объяснялась вовсе не тем, что матери было трудно уломать девушку, а тем, что покорная

дочь сразу принялась укладывать вещи. Впрочем, все приданое уместилось в небольшом

узле, который она держала в левой руке.

Гоген был очарован ею и тут же посватался, проявив при этом необычную даже на

Таити расторопность и деловитость:

«Я поздоровался с ней. Улыбаясь, она села со мной рядом.

- Ты меня не боишься? - спросил я.

- Нет.

- Хочешь всегда жить в моей хижине?

- Да.

- Ты когда-нибудь болела?

- Нет. И все».

Но самое примечательное в этом сватовстве - Гоген уверяет, будто разговаривал по-

таитянски. Конечно, этот лингвистический подвиг можно объяснить тем, что речь шла о

трех полезных стандартных вопросах, которые он давно вызубрил наизусть. И ведь чему-

то он научился за девять месяцев жизни в Матаиеа. Наконец (о каком бы языке ни шла

речь), известно, что самому произнести несколько несложных фраз легче, чем понять

ответы туземца. Вот почему только естественно, что Гоген слегка ошибся: он понял, что

родители Теха’аманы происходят с островов Тонга, лежащих в другом конце Тихого

океана, а они говорили о Раротонге - так полинезийцы называют архипелаг,

расположенный к западу от Таити и обозначенный на европейских картах как острова

Кука. И прежде чем попасть на Таити, они довольно долго жили на другом острове

архипелага Общества, а именно, на Хуахине, где и родилась Теха’амана87. Разница в языке

и культуре островов Кука и архипелага Общества настолько мала, что они быстро

освоились в Фа’аоне и ничем не выделялись среди своих соседей.

Хотя Гоген повидал только часть восточного побережья большого полуострова, а с

Малым Таити был вовсе незнаком, его исследовательский пыл на этом кончился - он уже

нашел искомое. К его великому недовольству, матери и родственникам Теха’аманы было

невдомек, что он предпочел бы совершить свадебное путешествие без свиты, и когда Гоген

кратчайшим путем направился домой, в Матаиеа, они беспеременно увязались следом.

Теха’амана, как и надлежало хорошо воспитанной жене-таитянке, шла пешком за лошадью

супруга. Уже через несколько километров весь отряд остановился перед чьей-то

бамбуковой хижиной. Гогена пригласили войти в дом, и Теха’амана представила ему

таитянскую чету, назвав их своими родителями. Гоген, понятно, удивился и хотел

выяснить, откуда вдруг еще родственники, но теща номер два сама принялась его

допрашивать, после чего вынесла очень умный и дельный приговор:

- Я хочу, чтобы Теха’амана вернулась к нам через восемь дней. И если окажется, что

ей с тобой плохо, она не будет жить у тебя.

Недовольный тем, как неудачно сложилось его свадебное путешествие, Гоген

обратился к первой женщине, которая без каких-либо условий отдала ему Теха’аману в

жены, и сердито заметил, что она его грубо обманула, назвавшись матерью девочки.

Однако та решительно и с чистой совестью отвергла его обвинение. Просто Гоген до тех

пор не знал, что у большинства таитян были, кроме настоящих, еще и приемные родители.

Это древний, типично полинезийский обычай, одна из целей которого - упрочить узы

дружбы с богатыми и знатными родами. Естественно, для недавних иммигрантов это было

особенно важно. Кстати, усыновление было необязательно: всех своих тетушек и дядюшек

дети называли «папа» и «мама», и отношения с ними основывались на тех же правах и

обязанностях.

Отряд родителей и прочих родственников не мог допустить, что новый зять окажется

настолько скупым и невоспитанным, что оставит их без свадебного подарка. Смеясь и

обмениваясь шутками, они проводили его до ближайшей лавки, причем расстояние -