Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию - Джон Гай Страница 39

обнял его и повел к крепости, откуда раздались оглушительные залпы орудийного салюта. Карл торжествовал. Почти месяц назад его итальянская армия одержала победу над войском Франциска в битве при Бикокке, в результате герцогство Миланское, а также значительная часть Ломбардии окончательно перешли под его контроль. Когда приехал Генрих, ожидавший прибытия Карла в Кентербери, они вместе поднялись на флагманский корабль под названием «Генрих милостью Божьей» (фр. Henry Grace à Dieu) и отправились делать смотр главной эскадры королевского флота в Ла-Манше, стоявшей на якоре неподалеку1.

После официального приема в Кентербери Карл и Генрих не торопясь поехали верхом в Грейвзенд, где их ожидал караван из тридцати барок. На них они и отправились вверх по Темзе в Гринвичский дворец. Цель встречи состояла в том, чтобы ратифицировать договор, тайно заключенный Уолси в Брюгге, по условиям которого Генрих должен был выступить вместе с Карлом в войне против Франции, а Карл – жениться на своей двоюродной сестре, принцессе Марии, когда ей исполнится двенадцать лет2. В знак добровольного согласия Генриха на этот брак шестилетней принцессе Марии, которую специально привели из детской, была подарена золотая брошь с именем ее кузена, инкрустированным драгоценными камнями. За три месяца до визита Карла девочку начали убеждать в том, что она влюблена в него, и уговорили выбрать его своим «Валентином» в День святого Валентина. Впоследствии в память об этом визите Генрих заказал миниатюрный портрет дочери с брошкой на груди фламандскому художнику Лукасу Хоренботу, жившему в Англии3.

В Гринвичском дворце у входа в главный зал Карла встречала Екатерина с дочерью. По свидетельству Эдварда Холла, Карл «попросил у королевы благословения, ибо таков был обычай, существовавший в Испании между тетей и племянником»4. Во время турниров и спортивных состязаний, проходивших в течение следующих двух дней, Карл и Екатерина вместе наблюдали за происходящим с верхней галереи, а после ужина Екатерина развлекала племянника банкетом и маскарадом. В последний день своего визита Карл, войдя во вкус, облачился в «богатые одежды» и присоединился к Генриху на турнирном поле, где «все имели удовольствие его лицезреть». Наблюдая за ними, Екатерина радовалась тому, что два главных мужчины в ее жизни вели себя как подобает родственникам и союзникам5.

6 июня, оставив Екатерину и принцессу Марию в Гринвиче, Генрих и Карл переехали во дворец Брайдуэлл в Лондоне. На деревянной карте Лондона[59], изготовленной между 1561 и 1566 годами, видно, что королевская галерея дворца выходит фасадом на Темзу6. По приказу Генриха помещение подновили к приезду Карла, однако места в нем оказалось недостаточно, и Карл остановился в приорате[60] доминиканского ордена Блэкфрайерс неподалеку от дворца. Оба правителя в одинаковых одеждах верхом бок о бок проехали в триумфальной процессии по улицам города7.

Два дня спустя, в День Святой Троицы, Уолси отслужил торжественную мессу для двух монархов в соборе Святого Павла. После этого Генрих и Карл отправились на барке сначала во дворец Хэмптон-корт, а затем в Виндзорский замок, где вечером 15 июня для них было разыграно представление на тему «любви и мира» – это был довольно длинный и, по общему мнению, скучный фарс, в котором высмеивалась Франция, а Франциск был уподоблен «дикому необузданному коню, укротить которого было под силу только Генриху и Карлу»8.

На следующий день монархи заключили наступательный и оборонительный союз. Ранее Генрих отправил к Франциску в Лион гонца с сообщением об объявлении войны9. 20 июня в часовне Святого Георгия в Виндзоре Карл и Генрих поклялись перед алтарем, что будут соблюдать условия договора, и если одна сторона нарушит его, то будет отлучена от церкви; после чего был исполнен гимн «Тебя, Бога, хвалим» (лат. Te Deum). Отец Анны присутствовал на церемонии по долгу службы, поскольку в это время уже занимал пост придворного казначея10. На заключительном этапе встречи монархи подписали дополнительное соглашение, по которому осуществление Великой кампании откладывалось на год, чтобы дать обеим сторонам дополнительное время для подготовки. Затем Генрих пригласил Карла в Уинчестерский замок, чтобы показать ему стол короля Артура – реликвию, которую он двадцать лет назад показывал его отцу Филиппу Красивому11.

Вполне возможно, что примерно в это время Анна впервые встретилась со старшим сыном графа Нортумберленда, молодым Гарри (или Генри) Перси, который состоял на службе у Уолси. Внушительная свита могущественного кардинала насчитывала около 450 человек, среди которых нашлось место для восьми-девяти молодых лордов, служивших у него пажами. В их числе оказался и молодой Перси. Как считает Кавендиш, он в это время постоянно бывал при дворе и «легко находил мимолетные увлечения» среди фрейлин Екатерины, одной из них была Анна. Они были примерно одного возраста (запись о дате рождения Перси отсутствует, однако, судя по всему, он родился не позднее 1502 года), и между ними возникло серьезное чувство: «тайная любовь вспыхнула с такой силой, что они обменялись обещаниями, намереваясь пожениться»12.

Брак с Гарри Перси был заманчивой перспективой. Наследник большого состояния и обширных владений в Англии, Перси мог бы составить для Анны блестящую партию. Пожалуй, слишком блестящую. Хотя Болейны сумели подняться достаточно высоко с тех пор, как прадед Анны стал лорд-мэром Лондона, им все-таки было далеко до Перси, одного из самых могущественных и знатных семейств Англии13.

Когда о романе стало известно, что было неизбежно, поскольку личная жизнь никогда не была тайной при дворе, Уолси вызвал Перси к себе в Йорк-плейс и отчитал его, свидетелями чего стали слуги, в том числе и Кавендиш, который так описывает эту назидательную речь: «Я ничуть не удивлен твоему дурацкому капризу – ты зачем-то связался с этой глупой девчонкой-фрейлиной, я имею в виду Анну Болейн, и пообещал на ней жениться. Но как можно было не подумать о том положении, которое даровано тебе Господом, призвавшим тебя в этом мир?»14

В ответ на обвинения Уолси Перси сначала разрыдался, но потом взял себя в руки и парировал: «Мне казалось, я уже достиг тех лет, когда мне позволено выбирать в жены ту, что мне нравится, и ту, что мне подходит… И хотя она всего лишь прислуживает королеве, а ее отец не родился с рыцарским титулом, но был пожалован им, она происходит из благородной семьи». Очевидно, что Перси имел в виду прадеда Анны, героя битвы при Флоддене, ныне покойного графа Ормонда15.

Уолси был невысокого мнения о молодом Перси не только из-за его легкомысленного выбора, но и из-за его расточительности. Семья Перси прекрасно жила