Созвездие рязанских маршалов - Александр Фёдорович Агарев Страница 26

С освобождением от немцев Мелитополя – основного опорного пункта в обороне на р. Молочной – решилась судьба всей обороны противника и открылась дорога к выходу советских войск в оперативную глубину обороны немцев со свободным выдвижением на запад и в Крым.

Крымская операция

«Трудности и самые неожиданные неприятности как-то сразу обрушились на нас, едва наши передовые части достигли ворот Крыма – Перекопского перешейка».[89]

Вот как развивались события у ворот Крыма 03.11.1943 г. Командир 10-й кавалерийской дивизии (входившей в состав 4-го гвардейского Кубанского кавалерийского корпуса генерала Н.Я. Кириченко) генерал Миллеров доложил о любопытном случае, который только что произошёл в 36-м кавалерийском полку. Коноводы этого полка вместе с лошадьми расположились рассредоточено на кукурузном поле у перекрёстка железной дороги и просёлка Чаплинка – Армянск. Внезапно их атаковали с воздуха вражеские самолёты. Напуганные кони табуном в 150–200 голов устремились галопом вдоль дороги на Чаплинку и почти без потерь примчались в наше расположение.

Это происшествие натолкнуло нас на мысль, что здесь-то и следует атаковать противника. Было совершенно очевидно, что в том месте, где беспрепятственно проскочило такое число коней, во вражеской обороне имеется какая-то брешь.

Атака началась сразу же с наступлением темноты. За тридцать четыре часа армия прорвала перекопские позиции врага и уничтожила в боях до десяти тысяч гитлеровцев. 10 апреля утром гвардейцы ворвались в траншеи Ищунского укреплённого района. Гитлеровцы бросили сюда подкрепления. Бои приняли характер исключительной ожесточённости и доходили до рукопашных схваток.

В этот напряжённый момент и прибыл в армию начальник штаба фронта генерал С.С. Бирюзов. Он всегда считал 2-ю гвардейскую армию, с которой прошёл нелёгкий путь от Сталинграда до реки Миас, своей родной. Была и вторая причина:

«В представлении людей моего поколения, – писал после войны Бирюзов, – само слово «Перекоп» ассоциировалось с понятием наивысшего проявлении воинской доблести. Как же я мог не побывать там, где история вновь поставила нас перед необходимостью штурма Перекопского перешейка».

Вместе с командирами Г.Ф. Захаровым и командующим артиллерией армии И.С. Стрельбицким С.С. Бирюзов направился в части, ознакомился с обстановкой, дал очень ценные указания по прорыву укреплений и уточнил последующую задачу: во взаимодействии с 51-й армией, действующей на главном направлении от Сиваша, развивать наступление на Севастополь и частью сил на Евпаторию. 51-я армия под командованием генерала Я.Г. Крейзера решила создать группу войск, усилив танковый корпус 279-й стрелковой дивизией и 21-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой. Командование было поручено Разуваеву.

В ходе операции войска фронта обогатились опытом прорыва глубоко эшелонированной обороны противника. В ходе операции С.С. Бирюзов организовал эффективное управление подчинёнными войсками и обеспечил их тесное взаимодействие. Вспоминая ту тяжёлую осень, маршал Бирюзов не без обиды подчеркнёт:

«Обычно, когда заходит речь об освобождении Крыма, всё внимание концентрируется на событиях весны 1944 года. Действительно, они наиболее интересны. В результате наступательной операции, осуществлённой весной 1944 года, враг был уничтожен, и весь Крым окончательно освобождён от оккупантов. Но едва ли следует замалчивать предшествующую этому тяжёлую подготовительную работу».

Такого рода работа была привычна для Бирюзова. Он вспоминал о ней так:

«…самым важным здесь была ликвидация вражеского плацдарма под Никополем. Никопольский плацдарм явился для нас сущим бедствием. Нависая над нашим правым флангом и тылом, он как бы раздваивал силы 4-го Украинского фронта. Отсюда противник мог в любой момент внезапным ударом отрезать наши войска, находившиеся в Таврии и перед Крымом».

Дело сдвинулось с мёртвой точки только в феврале 1944 г., когда по указанию Ставки в него включились войска 3-го Украинского фронта, и была проведена так называемая Никопольско-Криворожская операция. Ликвидация никопольского плацдарма лишила командование противника надежды на восстановление сухопутной связи с заблокированной в Крыму 17-й армией. Только теперь войска 4-го Украинского фронта, высвободившиеся в результате существенного сокращения линии фронта, получили возможность приступить к освобождению Крыма.

Возобновление наступления 4-го Украинского фронта во взаимодействии с Отдельной Приморской армией, Черноморским флотом и Азовской военной флотилией планировалось в марте, но всё время этому что-то мешало.

«Первым неприятным для нас сюрпризом был необычайный для Таврии в это время снегопад, – писал С.С. Бирюзов. – Снегу навалило почти на метр. Им забило все траншеи, замело дороги, засыпало технику».

Отсрочку использовали с пользой дела – начальник штаба проверял укомплектованность и боевые качества соединений, отрабатывал вопросы взаимодействия и управления.

Наступление началось 08.04.1944 г. Вражеская оборона не выдержала мощного натиска советских войск. Сначала у фашистов возникло замешательство, которое вскоре переросло в паническое бегство. После быстрого прорыва оборонительных рубежей противника войска фронта умело развивали наступление. В армиях, корпусах и дивизиях создавались подвижные группы. Они действовали в качестве передовых отрядов, стремительно выходили к районам обороны противника, не давая отходившим войскам закрепиться на них.

Приморская армия наступала с Керченского полуострова. Сломив упорное сопротивление 5-го корпуса гитлеровцев, она 10 апреля освободила Керчь, и продвинувшись к Феодосии, к 16 апреля встретилась с 51-й армией. Советские войска вышли к Балаклаве. Однако попытка взять Севастополь с ходу не увенчалась успехом.

С утра 17.04.1944 г. начался заключительный этап Крымской операции. 250 дней гитлеровцы осаждали Севастополь. Советские войска взяли город за 35 дней, благодаря массовому героизму советских солдат. Штурм укреплений города начался 5 мая после двухчасовой артподготовки и ударов авиации. Бои за город продолжались до 9 мая 1944 г., к исходу дня наши войска подошли к оборонительному рубежу от бухты Стрелецкой к морю. Впереди лежала последняя полоска крымской земли, ещё принадлежавшая врагу, – от Омеги до мыса Херсонес.

Но тут случилась совсем непредвиденная ситуация, о которой С.С. Бирюзов вспоминает следующее:

«10 мая радио возвестило на весь мир о том, что Москва от имени Родины салютует войскам 4-го Украинского фронта и морякам Черноморского флота, освободившим город-герой, крепость и важнейшую военно-морскую базу на Чёрном море. Объявляя приказ Верховного Главнокомандующего, радиодиктор Ю. Левитан с присущей ему торжественностью произнес:

– Ликвидирован последний очаг сопротивления немцев в Крыму, и Крым полностью очищен от немецко-фашистских захватчиков.

Мы с Фёдором Ивановичем (Толбухиным. – А.А.) невольно переглянулись. Командующий, вероятно, подумал в ту минуту: «Зачем это Бирюзов поторопился передать в Москву такие сведения?» А я, грешным делом, мысленно упрекнул Толбухина: «К чему такая поспешность?» Мне казалось, что сам он