Отцами завещано - Вильям Львович Савельзон Страница 25

О том, как лучше готовить кадры для села, мы с отцом когда свободны, бывает, спорим часами, иногда соглашаясь друг с другом, иногда нет. И тут не задумывается он о «воспитании». Нет у отца необходимости убеждать, что землю, нас взрастившую и вскормившую, надо любить, ответственность за нее чувствовать и, стало быть, работать на ней честно, что профессия хлебороба почетна, и радость за выращенный и убранный богатый урожай несоизмерима ни с какими другими радостями в человеческой жизни, что к людям надо идти с открытой душой, и чем больше ты раздаешь другим, тем больше останется тебе самому.

Мы с братом всегда видели перед собой живой пример беззаветного служения целинной земле. А у целины — свои законы, она кует характеры людей серьезными трудностями. Те, кто приехал сюда три десятилетия назад, как отец, имели характеры неуступчивые, научились любить эту землю, веками лежавшую здесь нетронутой. Она испытала людей на прочность, признала их своими хозяевами. У них, у первоцелинников, принимаем мы, молодые, как эстафету, хлебное поле в миллион целинных гектаров.

Одиннадцатая пятилетка останется в летописи нашего совхоза как новый этап на пути к той поре, когда вся оренбургская целина оденется в цветущие сады и колосящиеся нивы. Не устают наши комсомольцы работать для того, чтобы краше стала наша родная земля. И в поле, и на ферме, и в сельском клубе они — запевалы. «Трезвые» свадьбы, торжественные проводы молодежных звеньев на посевную и на жатву, субботники на сельских стройплощадках — все это тоже в зоне комсомольского действия. Когда я выступил на пленуме ЦК ВЛКСМ, о моих земляках, активистах, товарищах по комсомолу, тоже сказал добрые слова. И зал отозвался аплодисментами: по сердцу пришлись донецким шахтерам, ивановским текстильщикам, морякам-дальневосточникам, туркменским хлеборобам, представителям всего Ленинского комсомола дела молодых целинников восточного Оренбуржья.

Какие же они? Мои молодые земляки — инициативные и трудолюбивые, готовые на славные дела. Их закаляет горячая работа, стремление стать лучше, жажда знаний и трудового подвига. Вот такие же горячие и смелые посланцы Ленинского комсомола встали на защиту своей Родины в те грозные сороковые. Я из поколения послевоенного, но память тех лет живет во мне, как и будет жить в веках, жечь и волновать сердца благодарных потомков.

Мы, советские, знаем цену лучу солнца, колоску пшеницы, лепестку ромашки. И мы не хотим, чтобы снова воспылала пожаром земля, чтобы планета превратилась в руины. Наш неустанный труд, дерзание и поиск помогут укрепить мощь и оборонное могущество любимой Родины, а значит, скрутить преступные руки агрессоров. Мы хотим растить хлеб, строить дома, поднимать в заоблачные выси корабли, любить и складывать песни. Мы позаботимся о том, чтобы были счастливы наши дети и дети их детей.

Как-то мы с матерью и моими сыновьями решили проведать отца в поле. Он подъехал, и ребята обрадованно забрались в кабину. Четырехлетний Сережка не отставал от Толика. Комбайн медленно двинулся, дед, поворачивая штурвал, что-то весело объяснял внукам. И я прикинул: растет третье поколение хлеборобской династии. Путь этот нелегок, но дает человеку высшее удовлетворение — уверенность в том, что не зря живешь и работаешь на родной земле.

А. Астафьев,

механизатор совхоза имени XIX партсъезда Светлинского района Оренбургской области, лауреат премии Ленинского комсомола, делегат XIX съезда ВЛКСМ

СТАТЬ В СВОЕМ ДЕЛЕ МАСТЕРОМ

Через несколько дней должен был открыться XIX съезд ВЛКСМ в Москве, а пока мы с ребятами знакомились со столицей. И в рамках культурной программы нас ждали на выставке молодых художников. Много было здесь интересных, по-настоящему талантливых произведений. В составе нашей делегации были молодые, но уже известные хлеборобы Григорий Чердинцев, Алексей Жуков и поэтому, наверное, именно к нам подошли корреспонденты Центрального телевидения спросить мнение о сельской теме в живописи молодых мастеров. А слово взял Николай Симонов, тракторист из Курманаевского района.

— Я верю, — сказал он, — не было бы нашей работы, честной и искренней, — не было бы и этих картин. А картины и мне, и моим друзьям очень понравились.

Тогда я улыбнулся, вроде комплимент сам себе сделал Николай. А потом подумал: это же и есть гордость за свое дело, которое мы считаем самым важным на земле.

Те, кто видел целинную степь не мельком, а в разные времена года, знает, какие щедрые краски таит она в себе: весной заваливается, опрокидывается за горизонт зеленый ковер, просроченный алыми, белыми, желтыми головками тюльпанов. Летом цвет один — тяжелого золота хлебной нивы.

Или зимняя бездонная белизна под высоким небом. Нет мягких полутонов, переходов, все линии четки, отчетливы, будто ретушью поправленная и без того контрастная фотография.

Мне кажется, это само стремление к максимальной выразительности природы уже задало необходимый минимум требований к людям, у нас, на целине живущим. Первую свою целину, ту, когда были палатки и красный флаг над вагончиком, мы не застали. Уважительная причина — наш комсомольский возраст в канун 30-летия целины.

Но разве все задачи на нашей земле решены? Целина берет сейчас свою вторую высоту. Становится опорой хлебного поля Оренбуржья. Мы еще слишком зависим от капризов природы, от палящего степного солнца, не всегда хватает знаний вырастить в сложных условиях стабильный из года в год урожай. Не хватает людей, готовых на все ради этой цели, которая достигается не в одно урожайное лето, и путь к которой лежит через неудачи, ошибки, через обожженные солнцем поля, где колос чуть на ладонь поднимается от земли. Значит, экзамен целиной для нашего поколения продолжается ежедневно, и мы, как это ни звучит громко, должны его ежедневно сдавать. Чтобы сердце не поразила, не разъела ржавчина погони за материальными благами.

Вспомнил один давний эпизод. Впервые увидел тогда, как взорвался, вышел из себя всегда спокойный, корректный директор нашего совхоза Валентин Дмитриевич Хопренинов. На полевом стане собрались комбайнеры на обед, подъехал и директор. И тут один из парней этаким лихим жестом обтер измазученные руки куском хлеба с обеденного стола. И тут же отлетел от удара, а директор, схватившись за сердце, присел под навес. Вот так хлеб, отношение к нему разделило людей. Ладно, у парня ума хватило не идти по инстанциям правду искать, но откуда, как у него такое к хлебу появилось, где