Созвездие рязанских маршалов - Александр Фёдорович Агарев Страница 23

хуторами, когда я тронулся в обратный путь… Днём я сравнительно легко добрался до КП фронта, хотя дорога была ужасна. На земле не осталось, кажется, ни одного квадратного метра, не повреждённого снарядом или бомбой. Там и сям торчали дыбом брёвна и рельсы, являвшиеся некогда перекрытиями в немецких блиндажах. Часто попадались раздавленные танками пушки.

В одном месте меня остановил раненый сержант. К сожалению, я не смог посадить его в машину, потому что в ней уже разместились человек пять таких же, как он, наскоро перевязанных окровавленными бинтами. Да сержант и не претендовал на это. У него ко мне был только один вопрос:

– Товарищ генерал, высоту-то наши взяли?

– Взяли, – ответил я, хотя и не знал, что это за высота.

– Ну, тогда всё в порядке. Буду спокойно лечиться. Спасибо…»

Донбасская операция закончилась во второй половине сентября освобождением Донбасса.

С.С. Бирюзов даёт в своей книге ёмкую характеристику ситуации на Донбассе, подвергшемся гитлеровской оккупации. Советской армии предстояли трудные и кровопролитные бои за эту территорию, ибо «гитлеровцы, как голодные шакалы, вцепились в лакомый кусок – нашу «всесоюзную кочегарку». Они назвали Донбасс «восточным Руром» и готовили ему судьбу немецкой колонии. Невообразимые зверства творили там фашисты, стремясь сломить волю свободолюбивых советских людей.

Начальник штаба Южного фронта С.С. Бирюзов на всю жизнь запомнил, как однажды к нему на КП пришёл в сопровождении офицера разведки человек средних лет, без документов, оборванный и до крайности истощённый. Офицеры принялись расспрашивать этого человека о том, зачем он пришёл к военному руководству фронта.

– Я донецкий шахтёр, – отрекомендовался он и попросил представить его командующему.

– А что у вас такое? – поинтересовался С.С. Бирюзов и назвал свою должность.

– Пришёл просить… нет, требовать: ускорьте освобождение Донбасса. Люди гибнут! Тысячи заживо погребены в тёмных забоях… Мы сами вам поможем. Донбасский пролетарий – он знаете какой! Его не так-то просто сломить, а покорить совсем невозможно.

Донбасс был нужен всей нашей стране. Он давал до войны около 60 процентов общесоюзной добычи угля, выплавлял до 30 процентов чугуна и 20 процентов стали.[82]

Своими наступательными действиями в Донбассе Южный фронт содействовал войскам, развивавшим наступление на белгородско-харьковском направлении с последующим выходом на Правобережную Украину.

«Лично для меня, – писал С.С. Бирюзов, – Донбасская операция явилась своеобразным экзаменом на зрелость в новом качестве. Здесь я впервые выступал в роли начальника штаба фронта».

В ходе операции С.С. Бирюзов продемонстрировал своё умение планировать и осуществлять задуманное командующим фронтом Ф.И. Толбухиным. Смелые и решительные манёвры подвижными войсками были предприняты в интересах наращивания усилий для быстрого разгрома противника.

30 августа 1943 г. С.С. Бирюзову присвоено воинское звание генерал-лейтенант. 17.09.1943 г. он награждён орденом Кутузова 1-й степени.

Генерал-майоры С.С. Бирюзов и А.Г. Самохин у подбитого немецкого танка, 1943 г.

Мелитопольская операция

Для немцев было важно удержать Мелитополь – «ворота в Крым». Выбранный противником рубеж под Мелитополем являлся сильной оборонительной позицией со всех точек зрения. Начальник штаба Южного фронта С.С. Бирюзов характеризовал его следующим образом:

«Передний край его (противника) обороны проходил по ряду командных высот, надёжно прикрытых рекой Молочной с очень обрывистым западным берегом. На севере в районе Васильевки вражеские позиции упирались в днепровские плавни. На юге они примыкали к солёному озеру Молочному, которое вытянулось почти на 30 км до самого Азовского моря. Озеро это неглубокое, но дно у него илистое, топкое и берега сильно заболочены».

Наличие плавней допускало оборону левого фланга немецкой 6-й армии незначительными силами. Оборона немцев на р. Молочной по западному высокому берегу состояла из сплошного противотанкового рва, а в районе с. Константиновки было сооружено три противотанковых рва. За противотанковыми рвами шла система сооружений полевого типа: окопы, огневые позиции для миномётов и противотанковых ружей, блиндажи, пулемётные площадки, дзоты, бронеколпаки.

На расстоянии 1–1,5 километра от первой линии проходила вторая линия обороны, построенная по тому же принципу и усиленная проволочными заграждениями, минными полями. Ряд населённых пунктов имел круговую оборону, состоявшую также из противотанковых рвов, окопов, дзотов и дотов. Укреплялись и приспосабливались к обороне каменные дома.

Советские части вышли к «линии Вотана» к 22.09.1943 г. Попытки с ходу прорвать оборону немцев положительных результатов не дали, после чего войска Южного фронта приступили к тщательной разведке обороны противника, подтягивали тылы, накапливали боеприпасы, производили перегруппировки и начали подготовку к прорыву оборонительной полосы противника. Войска Южного фронта к началу операции имели тридцать пять стрелковых дивизий, два танковых, два механизированных и два кавалерийских корпуса.

На 26 сентября личный состав Южного фронта составлял 311 246 человек. 8-я воздушная армия, подчинённая Южному фронту, к 26 сентября насчитывала 921 самолёт, в том числе 684 исправных: 337 истребителей, 201 штурмовик, 134 бомбардировщика.

Мелитопольскую операцию планировалось начать 25–26 сентября. Оборона немцев на реке Молочной, по оценке советского командования, должна была рассыпаться как карточный домик. Однако этого не случилось. Ни в один из дней прорыва обороны противника быстрого, ураганного темпа достичь не удалось. Наши войска встречали сильное огневое сопротивление и контратаки противника.

Огневая позиция на южной окраине Мелитополя.

Миномётчики выбивают противника из блиндажей, октябрь 1943 г.

В целом на первом этапе Мелитопольской операции войска Южного фронта на главном направлении прорвали передний край обороны противника на фронте протяжением 22 км и вклинились в глубину его тактической обороны на 2-10 км. Однако взлома неприятельской обороны вследствие её большой огневой и тактической плотности не произошло.

Для развития прорыва в начале октября 1943 г. была проведена перегруппировка советских войск. Главный удар был перенесён с правого на левое крыло фронта 9-13 октября 1943 г. Обозначившийся 10 октября успех на фронте 28-й армии, действующей на вспомогательном направлении, продолжил развиваться и 11 октября. Это заставило командование фронта пересмотреть первоначальный план наступления.

Начальник штаба фронта С.С. Бирюзов вспоминал: «Собрались в просторном блиндаже командующего войсками фронта (Ф.И. Толбухина). Было нас немного: А.М. Василевский, Ф.И. Толбухин, новый член Военного совета Е.А. Щаденко, М.Я. Грязнов и я. Начальник разведки обстоятельно доложил обстановку. Я дополнил его.

Все согласились с нами, что противник уже исчерпал свои основные резервы, и в ближайшее время следует ожидать перелома в ходе боевых действий на главном направлении. В этих условиях не следовало, конечно, ослаблять нашу ударную группировку. Но было признано целесообразным попробовать ввести 19-й танковый корпус в полосе наступления 28-й армии. Использование кавалерии было поставлено в зависимость от развития событий: если осуществится прорыв на главном направлении, она