Письма. Том первый - Томас Клейтон Вулф Страница 22

Я напишу папе отдельно. Кроме того, я откладываю письмо Мейбл, которая, я надеюсь, находится в добром здравии.

Дядя Генри шлет привет.

Твой нежный сын

Том.

В середине года я получил следующие оценки: английский: 14 в списке: A-; сравнительная литература: 7 в списке, B+; английский в «47-ой Студии» не будет сдан до конца года.

Джулии Элизабет Вулф

21 мая 1921 года

Дорогая мама:

Пишу тебе из офиса дяди Генри на Стейт-Стрит. Вчера я сдал экзамен по французскому языку. Он был довольно трудным, но я уверен, что сдал его на достойную оценку. Никогда еще я не чувствовал себя таким разочарованным после экзамена. Целую неделю я постоянно работал и был на взводе, и следующие два дня намерен отсыпаться.

Сегодня, завтра и в четверг в Гарварде состоится торжественное вручение дипломов – яркое и красочное событие. Я собираюсь на это посмотреть. Они украшают кампус или «двор», как они его называют, японскими фонариками, и это очень яркая сцена. У старшеклассников здесь множество странных обычаев. Сегодня проходят классные занятия, а в полночь, после окончания праздника, весь кампус будет свободен от всех, кроме старшеклассников. Они (старшеклассники) проберутся в природном одеянии и искупаются в двух больших бассейнах, которые были недавно возведены.

Омовение в этих бассейнах представляет собой купание в фонтане молодости или фонтане истины – скорее всего, последнее.

Сегодня днем я вынужден съехать со своего жилья, так как новые жильцы разрешили мне остаться на несколько дней, пока не закончится экзамен. Я еще не знаю, куда пойду. В течение нескольких дней я брал в банке следующие суммы:

48,00 долларов – Аренда комнаты (Н. Уокеру)

55,00 долларов были от дядя Генри и израсходованы следующим образом: $21.00 Погашение, $12.00 плата за вчерашний экзамен на французском, квитанцию о которой я прилагаю, $3.50 полусапожки-каблуки-заплатки на туфли, $1.00 две пары носков. Остается 17,50 долларов из вышеупомянутой суммы, которая с двумя-тремя небольшими чеками позволила накормить меня и удовлетворить мои потребности с тех пор, как Мемориал-Холл закрылся 12 дней назад. Я страдаю большим аппетитом, как ты знаешь, и как ни стараюсь, не могу выбиться из средней суммы в 75 центов за еду в кафетерии. Завтрак обходится дешевле, а ужин – дороже. Сейчас я прошу дядю Генри выписать еще один чек на 15 долларов, так как мои деньги закончились, за исключением 1,25 доллара. На эти деньги я сделаю следующее: 5,00 долларов на ремонт моего костюма, который протерся в брюках. Мне пришлось использовать свой жилет, чтобы залатать брюки, но человек согласился дать мне хороший костюм из двух частей, вычищенный и залатанный, что позволит мне сэкономить на покупке нового. Я собираюсь отдохнуть два дня, а потом попытаться найти работу. Этим летом я собираюсь переписать и закончить свою длинную пьесу, которая, как я верю, когда-нибудь увидит свет софитов.

Я получил известие о двух курсах – один из которых – Американская Литература, по которому мне посчастливилось получить оценку – A. По курсу драматургии мистера Бейкера – я получил оценку за весь год B+, что, как сказал мне секретарь выпускного курса, было необыкновенно.

Подводя итоги моей работы за год, я сделал следующие вещи: закончил 3 полных курса, для получения степени магистра искусств необходимо 4 обязательных курса. Сдал, (я надеюсь и уверенно), кроме того, элементарный французский, который является требованием для аспирантов, получающих степень магистра искусств. Сдал курс мистера Бейкера, который является курсом, требующим полного внимания большинства студентов. Те, кто получает степень магистра, должны получить оценку B или выше. Моя оценка за эти три предмета – A, A-, B+, что значительно превышает планку. Как видно, теперь мне не хватает одного курса, чтобы получить степень магистра. Я не могу не испытывать, как мне кажется, оправданной гордости за свою работу. Я чувствую, что за этот год я вырос, развился, возмужал и достиг точки зрения, которая, выигрывая или проигрывая, никогда не принесет мне ничего, кроме пользы.

В последние два месяца я работал в таком темпе, что, думаю, ты можешь простить мне отсутствие писем. Я не верю в политику «ты напишешь мне письмо, а я напишу тебе» – это так по-детски и глупо, но, признаюсь, теперь, когда я остался здесь один, а мои друзья уехали, мне хотелось бы получать письма из дома чаще. Сейчас я совершенно беспомощен, чтобы отплатить тебе за то, что ты для меня сделала, кроме выражения благодарности, но я способен на это в значительной степени. Я знаю, что ты занята, как никогда в это время года, но думаю, что письмо от кого-нибудь из семьи в последнее время значительно подняло бы мне настроение.

Я назвал тебе все свои долги, думаю, за одним исключением – я должен доктору Дейлингу 11 долларов за услуги, которые он оказал мне во время моей болезни в лазарете. В предыдущем письме я говорил тебе о счете за семестр, который должен быть оплачен 20 июля.

Надеюсь, папа получил мое письмо и что он окреп и повеселел. Теперь я буду писать ему чаще. Передай ему привет и скажи, что я хорошо справился с работой. Также передайте мои самые добрые пожелания Фреду, Мейбл и Фрэнку – каждому из них я напишу, как только устроюсь.

С нежностью, твой сын

Том.

Я договорюсь с букингемцами о пересылке моей почты.

P. S. Том предлагает написать эту строчку моим почерком, чтобы напомнить вам, что я не только жив, но и (как мне кажется) очень даже жив.

Поэтому уделите мне больше строк. Г. A. У. [Генри А. Уэсталл, дядя Томаса Вулфа, написал этот постскриптум.]

Первая и последняя части следующего письма были утеряны, но, очевидно, оно было написано Фрэнку Сессилу Вулфу, старшему брату Вулфа, в начале лета 1921 года.

Фрэнку Сессилу Вулфу

[Кембридж, Массачусетс]

[начало лета, 1921]

[…] Лично я всегда готов болеть за зрелищные, бегущие, крутящие, режущие команды, но Гарвард не близок к победе.

Все, что было сказано о некоторых выпускниках Гарварда, правда и даже больше, но я бы хотел, чтобы вы были здесь со мной на церемонии вручения дипломов и видели, как старые выпускники возвращаются на встречи выпускников. Это была самая красивая группа мужчин, которую я когда-либо видел. Настоящие. Должно быть, с ними что-то происходит после того, как они уезжают.

Полагаю, Эшвилл снова переполнен красивыми девушками. Они ничего, если на них можно просто смотреть, не разговаривая с ними, но стоит им открыть рот, и все пропало. Я убежден,