Приговор при свечах / Judgment in candlelight - Владимир Анатольевич Арсентьев Страница 22

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, признав доводы Дзюбан несостоятельными и необоснованными, приговор областного суда в отношении Дзюбан оставила без изменения, а кассационные жалобы осуждённой – без удовлетворения[59].

Дзюбан обнаруживала признаки органического расстройства личности с некоторыми нарушениями психики, выразившимися в слабой успеваемости в школе, пониженной социальной адаптации, склонности к злоупотреблению алкоголем, с усилением эмоционально-волевой неустойчивости в состоянии алкогольного опьянения, наличии сосудистой патологии. Наряду с чем, на фоне соответствующей органической неврологической микросимптоматики, у Дзюбан обнаружены невысокий интеллектуальный уровень, нестабильность эмоционально-волевых проявлений, а также поверхностность суждений, нерезко сниженные по органическому типу мышление, объём памяти и внимания, сниженный социальный самоконтроль. Кроме того, наследственность Дзюбан отягощена – мать злоупотребляла спиртным. Дзюбан ранее судима. Злоупотребляла в течение двух лет, утратив ситуационный и количественный контроль.

Способ защиты от обвинения, избранный Дзюбан, не подтвердившийся в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела, выражен в женском взгляде на женское перевоплощение. «Каждая женщина может максимум наработать две маски за свою жизнь: сексуальную маску и имидж свой рабочий. А дома она может раскиснуть и вообще неизвестно, кем быть[60]», психология женской преступности допускает всё, лишь бы это всё осталось неизвестным. При этом ни Жаров, ни Редькин, ни в чём лично перед Дзюбан не провинились, но оказались жертвами её особой жестокости, выразившейся в сожжении заживо. Их мучения и особые страдания от боли только веселили Дзюбан. Сваренного живьём в огне своего младшего брата она сбросила в подполье вниз головой.

Вариативный способ защиты с целью маскировки истинного мотива преступления проявился при рассмотрении автором ряда уголовных дел в отношении подсудимых женщин с вынесением 45 (по лицам) обвинительных приговоров.

45 взрослых женщин судом признаны виновными и осуждены за убийства (22), в том числе с разбоем (5), грабежи (5), кражи (4), в том числе карманные, мошенничество (2), разбой (1), взятки (1), фальсификацию доказательств (1), сексуальное насилие (1) и другие преступления (8). Что составило более 7 % от общего числа осуждённых за преступления в общем порядке в личной практике автора. При этом наблюдался рост женской преступности по особо тяжким преступлениям, совершённым, преимущественно, в силу злой одержимости завистью, местью за оскорблённое самолюбие, гневом, наращивая тем самым колоссальные запасы вражды и страха в обществе. Зверь завладел человеком и зло исходит из человеческих душ-сердец.

Так, ранее судимая за убийство Горелова, она же Топоркова, будучи условно-досрочно освобождённой из колонии почти на два года раньше конца срока наказания, на третий месяц своего бродяжничества затаила мелочную обиду на Бабаева, не придавшему этому никакого значения. Во время совместного распития спиртных напитков в сгоревшем доме она сумела, используя женское влияние, подговорить сначала одного, а потом вместе с ним и второго соучастника, заочно обвинив Бабаева в сотрудничестве с правоохранительными органами. По этой причине один из них сзади ударил Бабаева кирпичом по голове, уложив на землю, а другой пытался зарезать Бабаева ножом Гореловой, что у него не получилось. Второй по очереди тоже пытался зарезать Бабаева ножом Гореловой, но безуспешно. Бабаев тем временем стал приходить в себя. Тогда Горелова сама взяла свой нож. Сказав двум друзьям держать Бабаева, Горелова множество (десятки) раз била его ножом в шею, отсекая голову от тела, чем причинила смерть.

Горелова своей вины не признала и показаний по делу не давала.

В судебном заседании сотрудничество Бабаева с правоохранительными органами не подтвердилось, являясь выдумкой Гореловой с целью побудить собутыльников к убийству Бабаева. Несмотря на то, что один из подсудимых, находясь под влиянием Гореловой, пытался её выгородить, обвиняя себя в инициировании убийства Бабаева за его, якобы, сотрудничество с милицией. Другой же подсудимый обвинял во всём Горелову, в том числе в нанесении Бабаеву ударов кирпичом.

Суд инкриминировал подсудимым убийство Бабаева на почве личных неприязненных отношений группой лиц по предварительному сговору. Для Гореловой приговор суда был суровым, но справедливым, законным и обоснованным.

Экспертам-психиатрам Горелова-Топоркова рассказала, что «у меня каменное сердце, я во время драки никого не щадила», хотя в течение 18 лет она работала нянечкой и воспитателем в детском саду…

В первой половине осени девушка по имени О. автостопом пересекала Восточную Сибирь, следуя на Дальний Восток. В пути она задержалась у придорожного кафе, расположенного в небольшом посёлке, где-то между Иркутском и Улан-Удэ и пропала без вести.

В начале мая следующего года снег в Забайкальском лесу начал таять и распустились подснежники, приготовился цвести багульник. В лесной чаще, примерно в 100 метрах от Транссибирской железной дороги были обнаружены череп человека и остатки челюсти, а также некоторые предметы одежды и обувь.

Исследовав скелетированные останки неизвестного человека, эксперты причину смерти не установили. Череп принадлежал лицу женского пола 18–25 лет европеоидного расового типа.

На предметах нижней одежды эксперты нашли колото-резаные и резаные повреждения, возникшие, вероятно, от клинка ножа.

Женская обувь с места происшествия привела сыщиков к местным жительницам Деньгиной и Базаренко, у которых нашли верхнюю одежду О.

В суде выяснилось, что эти молодые женщины у того же кафе распивали пиво. Заметив хорошо одетую О., пригласили её в свою компанию. Базаренко понравились вещи О. Под надуманным предлогом они вывели О. по тропинке в лес, где напали на неё, повалив на землю. Базаренко своими руками зажала рот и нос О., а Деньгина нанесла тем временем клинком ножа множество (десятки) ударов в грудь и живот потерпевшей. Совершив убийство, они завладели имуществом О. и забросали труп опавшей листвой.

Базаренко, мать двоих детей, виновной себя не признала, а Деньгина признала убийство, отрицая при этом разбой.

За убийство, сопряженное с разбоем суд приговорил Деньгину и Базаренко к длительным срокам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Не согласившись с приговором суда, каждая из осуждённых его обжаловала. Однако их жалобы в вышестоящей судебной инстанции остались без удовлетворения, а приговор суда – без изменения.

Деньгина и Базаренко привлекли к разбойному нападению и убийству несовершеннолетнего К., с которым распивали пиво. На месте происшествия лидер этой преступной группы Деньгина после своих ударов по телу О. передала нож К., чтобы тот поучаствовал в убийстве потерпевшей. Несколько раз он ударил ножом О., которую удерживала на земле Базаренко, и вернул нож Деньгиной, добившей потерпевшую многими ударами ножом в