Персоны и персонажи - Сергей Львович Макеев Страница 15

видевшие его любовались им, перешел по мосту через Везер и вошел в городские ворота. Он имел серебряную дудку странного вида и начал свистеть по всему городу. И все дети, услышав ту дудку, числом около 130, последовали за ним вон из города, ушли и исчезли, так что никто не смог впоследствии узнать, уцелел ли хоть один из них. Матери бродили от города к городу и не находили никого. Иногда слышались их голоса, и каждая мать узнавала голос своего ребенка. Затем голоса звучали уже в Гамельне, после первой, второй и третьей годовщины ухода и исчезновения детей. Я прочитал об этом в старинной книге. И мать господина декана Иоганна фон Люде сама видела., как уводили детей».

Далее в этом сочинении впервые высказывается убеждение, что Крысолов — демон или сам дьявол. В дальнейшем «сатанинская» репутация главного персонажа легенды только крепла и обрастала новыми подробностями. Один автор XVI века даже записал Крысолова в вампиры.

Всего через десять лет после «Чудесных знамений» другой автор, Йоханнес Мюллер, записал в хронике графства Фробен легенду уже в полном виде, с первой частью: сначала о чудесном избавлении Гамельна от полчища крыс, а уже затем об ужасной мести Крысолова за обман. Сюжет об избавлении от беды удачно вписался в общую «дьявольскую концепцию» событий: ведь враг человеческий часто старается сначала оказать людям какую-нибудь услугу, помочь, удружить, и только потом, убаюкав их, вершит свои страшные дела. Иначе говоря, дьявол намеренно искушает, чтобы затем овладеть падшими душами.

Между строк легенды

Все письменные свидетельства о событиях 26 июня 1284 года появились через пятьдесят, сто, двести и более лет. Факт уже оброс фантастическими подробностями, превратился в легенду. Ясно, что в ней зашифровано какое-то подлинное трагическое происшествие. Но какое? Исследователи называли, например, военный захват пленных, эпидемию, детский крестовый поход. Все эти версии маловероятны. Гамельн был богатым городом, и бур-гомистрат всегда откупался от нападавших. Первая масштабная эпидемия — бубонная чума, или Черная смерть, как ее окрестили в Европе, пришла в эти края через сто лет. Детский крестовый поход, напротив, прошел через Германию лет на семьдесят раньше. Значит, было что-то другое.

Во-первых, надо сразу уточнить, что означало «дети» в средневековых текстах. Слово «дети» понималось в прямом значении — «малыши», в церковном смысле — «дети Божьи», то есть все христиане, и в обобщенном — «дети Германии», наконец, «дети Гамельна» — в значении жители вообще, а не только детвора.

Иллюстрированный рассказ А. фон Мёрсперга о Пестром Дудочнике из Гамельна. 1595.

Исключив злодейское детоубийство, сразу чувствуешь некоторое облегчение. Ладно, а что за беда приключилась со ста тридцатью гражданами Гамельна?

Представим себе Гамельн в конце XIII века. Город возник на берегу полноводной реки Везер. На плодородных почвах золотились хлебные нивы. По реке плыли корабли, они везли зерно и муку в северогерманские области и к морским портам. Вокруг Гамельна десятки мельниц перерабатывали зерно в муку. Недаром на древнейших печатях города были изображены мельничные жернова. На протяжении многих десятилетий горожане добивались от местных феодалов статуса вольного города. Наконец, в 1277 году Гамельн получил собственный Устав и самоуправление. Но местные бароны и графы все еще пользовались влиянием, их имена и фамильные гербы то и дело встречаются в различных документах, связанных с историей Гамельна.

Например, герб братьев фон Шпигельберг — три оленя. Три оленя были изображены на церковном витраже рядом с фигурой Крысолова. Три оленя есть и на рисунке известного путешественника барона Августина фон Мёрсперга. Он трижды посещал Гамельн, слышал рассказы гамельнцев, видел и даже срисовал церковный витраж и, наконец, в 1595 году изобразил «исход детей» в виде иллюстрированного рассказа.

На рисунке Мёрсперга видно, как Крысолов уводит большую группу детей прочь от города к горе Коппен. На горе чернеет расщелина — там действительно была пещера, в которой язычники в древности приносили жертвы своим богам. Гамельнцы называли эту пещеру Калвария, или «дьявольская кухня». Слева от пещеры изображены крест и виселица — символы смерти. Чуть ниже, у подошвы горы, пасутся три оленя. Сам Крысолов изображен в образе жонглера — бродячего артиста, музыканта, шута.

Тут надо сказать кое-что о репутации жонглеров в Западной Европе и скоморохов в Древней Руси. Церковь притесняла первых и безжалостно преследовала вторых не только потому, что они веселили публику, когда ей надлежало молиться, поститься и скорбеть о своих грехах. В языческой древности люди этой профессии были служителями культов плодородия, участниками «бесовских действ» — магических ритуалов. Они и в раннем Средневековье соблазняли христиан на поклонение языческим божкам, склоняли к суеверию.

Возникает такая версия мести Крысолова: он завлек горожан к языческим алтарям, и они приняли участие в каком-то магическом ритуале. Участники действа совершили смертный грех, они погибли для веры и церкви. В те времена гибель души христианской была страшней телесной смерти.

Вторая вполне обоснованная версия связана с новым действующим лицом — Николаусом фон Шпигельбергом, чей герб был символически изображен на церковном витраже и на рисунке Мёрсперга.

У этой знатной и воинственной семьи были обширные владения где-то на востоке, захваченные еще предками-тевтонцами. Эти земли надо было кем-то заселять. Для этого феодалы проводили настоящие рекламно-вербовочные акции: нанимали глашатаев, иногда жонглеров, чтобы они расхваливали житье на новом месте, завлекали переселенцев щедрыми посулами.

Скорее всего, наш Крысолов и был таким «пиapщиком»-вербовщиком. Он ходил по Гамельну, наигрывая на дудочке, а может быть, бил в барабан (отсюда запрет бить в барабан на улице Молчания). На площадях и людных перекрестках Пестрый Дудочник останавливался и выкрикивал что-нибудь вроде:

— Почтенные господа, прошу пожаловать сюда! В наших краях жизнь хоть куда!

Из толпы спрашивали:

— А есть там реки? Много ли дичи в лесах?

— Конечно! Там реки молочные, берега кисельные, дичь в лесах жареная бегает!

— Ну а земля плодородная?

— А как же! У ну не сеют и те пашут, только знай себе палкой машут!..

Его слушали, смеялись, но и задумывались, особенно — молодежь: пора бы выходить из-под-родительского крыла, обзаводиться своим хозяйством. В Гамельне не развернешься — здесь все места заняты, конкуренция жесточайшая. Может, и правда — податься на восток?..

И вот в начале июня 1284 года Николаус фон Шпигельберг повел колонну переселенцев на север, к морю. Можно себе представить, как они выходили из города, как горожане смотрели им вслед, пока они не скрылись из виду (может, за горой Коппен?). Переселенцами были, в основном, молодые семьи, уже с ребятишками.