Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК - Игорь Станиславович Прокопенко Страница 10

Глава 2

СССР во враждебном окружении: милитаризация советской экономики в 1930-е годы

2.1. Строители нового мира: формирование новой народной технической интеллигенции

В начале 1930-х годов число новых специалистов и студентов, которые готовились ими стать, росло с каждым годом. В начале первой пятилетки, в 1927/28 году, в стране было 148 высших учебных заведений, учащимися которых числились 169 тысяч человек. А уже к концу пятилетки, в 1932/33 году, в СССР действовали 832 высших учебных заведения, в которых обучалось более полумиллиона студентов. В 1932 году вузы приняли почти в шесть раз больше первокурсников, чем четырьмя годами ранее: 245,8 тысячи вместо 42,8 тысячи человек[31]. Увы, количественный рост не всегда сопровождался своевременными качественными изменениями в процессе обучения. Из-за резкого роста числа вузов большинство преподавателей были вынуждены совмещать работу в нескольких вузах сразу, при этом многие преподаватели сами были вчерашними студентами и не имели необходимой квалификации. Кроме того, новых специалистов необходимо было готовить по совершенно новым специальностям, отсутствовал необходимый опыт, не было современных учебников, менялась методика обучения. В стране не было ни одного вуза, где бы учебные планы действовали продолжительное время и были стабильны.

У новоиспеченных ленинградских студентов, в числе которых был и Дмитрий Устинов, тоже поначалу ладилось далеко не все. Как вспоминал он сам, не хватало ни помещений для чтения лекций, ни лабораторий, ни учебников и других учебных пособий. В начале 1930-х преподавателям и студентам ЛВМИ приходилось изготавливать схемы, таблицы и плакаты по специальным дисциплинам. Их вывешивали в аудиториях и коридорах института, чтобы не имевшие доступа к профильной литературе студенты могли пользоваться ими в любое время. Некоторых преподавателей приходилось упрашивать дать разрешение на издание своих лекций. Об одном из этих случаев Устинов вспоминал так:

«Помню, пришлось обратиться с просьбой к профессору А. Л. Бабошину, чтобы он издал свои лекции. Старый специалист, ученый-исследователь, он интересно, увлекательно преподавал свой предмет. Профессор долго не соглашался обработать свои лекции для издания: то нет времени, то нет хорошей бумаги. Но мы не отступали, и наконец его лекции были изданы. Пособием пользовались не только мы, но, насколько мне известно, и последующие поколения студентов ЛВМИ»[32].

Такое рвение к учебе не случайно. Во время форсированной индустриализации и обусловленного ее проведением кадрового голода обучение в вузе перестало быть личным делом студента, превратившись в обязанность. Считалось, что раз страна в столь трудных условиях обеспечивает студентов всем необходимым, они должны оправдывать оказанное им доверие. Еще один учившийся в те же годы выпускник «Военмеха» Григорий Антонович Хохлов, будущий основатель и первый директор ВНИИ «Сигнал», вспоминал, что к зачетной книжке студента ЛВМИ прилагалась инструкция внутреннего распорядка, нарушение которой грозило исключением из института. В инструкции отмечалось, что ее выполнение обеспечивает «воспитание командира военной промышленности»[33].

Обучение в институте в то время велось лабораторно-бригадным методом. Смысл его был в том, что студентам сначала читали лекции, а затем давали индивидуальные и бригадные задания, которые выполнялись на самостоятельных занятиях и в лабораториях. В завершение изучения темы проводилась беседа руководителя-преподавателя, в ходе которой заслушивались один-два доклада студентов, давались необходимые рекомендации. При таком методе обучения экзамены и зачеты сдавались всей бригадой. На вопросы преподавателя мог отвечать только один человек. Оценку, заработанную им, получали остальные. Однако вскоре после начала обучения подоспели два постановления ЦК ВКП(б). В них констатировалось, что применение лабораторно-бригадного метода в трудовой школе кругом показывает себя не с лучшей стороны, и он был заменен более привычным классно-урочным методом.

Учебой дело не ограничивалось. Уже имевшего опыт работы на стройке Устинова включили в состав профкома института, сделав ответственным за строительство общежития для студентов ЛВМИ. Устинов регулярно конфликтовал с начальником стройки, с представителями смежных подрядных организаций из-за срыва сроков строительства. В конце концов общежитие ввели в строй, хоть и с небольшим опозданием. Эта стройка очень многому научила Устинова. В дальнейшем он возведет на голых пустырях сотни, тысячи различных сооружений, заводов, фабрик и даже целых комплексов. И всегда ему в помощь будет опыт, приобретенный при строительстве студенческого общежития для ЛВМИ.

Особое внимание при обучении в институте уделялось военной подготовке. Программа подготовки инженеров была нацелена на удовлетворение потребностей обороны, с особенным акцентом на техническое оснащение армии и флота. Студенты подробно изучали структуру вооруженных сил, систему их обеспечения и организацию обучения. Они осваивали тактику, военную топографию, основы фортификации и партийно-политическую работу. Учебный план был направлен на повышение мобилизационной готовности промышленности.

Производственная практика тоже занимала в профессиональной подготовке студентов ЛВМИ важное место. За три года учебы в ЛВМИ Устинов шесть раз выезжал на различные заводы, трудился в разных производственных коллективах. Добытые знания, полученные в учебных аудиториях, лабораториях, в институтских диспутах, Дмитрий Устинов применял в заводских цехах. Сам он писал, что на производственной практике смог не только использовать полученные навыки, но и постичь одну из главных истин, необходимых для выстраивания эффективного производства:

«И наконец, здесь я не только умом, но и сердцем воспринял давным-давно известную, как говорят, азбучную истину, состоящую в том, что основу любого производства составляют не техника, не технология, не сырье или энергия. Ее составляют люди. Рабочие и служащие, инженеры и техники отдают делу укрепления могущества родной страны свои силы, свой талант»[34].

Государственная политика в сфере высшего образования быстро принесла первые плоды. Ко времени второй пятилетки сформировалось первое поколение собственных советских специалистов – выросших и обучившихся в СССР инженеров, военных, экономистов, дипломатов, врачей, учителей и т. д. Чтобы освободить путь новому поколению спецов и управленцев, Сталин безжалостно разделался со многими старыми специалистами и членами партии – он предпочел не рисковать, оставляя их в живых после смещения со всех постов, полагая, что оставшись не у дел, они могут использовать свои связи и политическое влияние против ЦК или против него лично. Поначалу бывших руководителей отстраняли и убирали в рамках отдельных уголовных дел, некоторым даже удавалось опровергнуть обвинения и вернуться на работу. Но позже, с ростом числа новых специалистов, новая кадровая политика лишь подлила масла в огонь репрессий второй половины 1930-х годов.

То, что для одних оказалось смертным приговором, для других стало путевкой в жизнь. Уже через пять-шесть лет после окончания ЛВМИ многие из выпускников были назначены на самые высокие командные посты. Молодые люди, в числе которых был и Устинов, под бременем огромной ответственности быстро взрослели. Но об этом