Звезда паладина, или Седьмой крестовый поход - Сергей Евгеньевич Вишняков Страница 4

Бертран явился, сияющий от счастья, ведь его позвала сама баронесса! Он не смутился того, что при Катрин была ее мать, пятилетний брат Жан, приехавший навестить сестру брат матери – дядя Генрих де Сов – и капеллан Филипп. Юноша, не знавший премудростей этикета, сразу перешел к делу. Он высказал свое восхищение Катрин и вынул из кармана тряпицу, в которую что-то было завернуто.

Прежде чем развернуть тряпицу, Бертран рассказал историю этой вещи. По его словам, два года назад мимо его замка проходил монах, спешащий на поклонение в Сантьяго де Кампостеллу, и остановился на ночлег. Монах был очень богат – не деньгами, конечно, а тем, что намного дороже денег всего мира – святыми реликвиями! Выпив предложенного Бертраном вина, он показал ему целый мешочек, где были: кость с третьего пальца святого Бонифация, волоски с отсеченной головы Иоанна Крестителя, кусочки от платья святой Елены, позвонок святой Екатерины, пяточная кость святого Дионисия Парижского и целый указательный палец святой Женевьевы, римская медная монета с крестом, которую подарил юной Женевьеве святой епископ Герман, во флаконе – вода, которой умыла Женевьева свою ослепшую мать, после чего та прозрела. Бертран рассказал, что был так поражен этими святыми реликвиями, что не мог спать и ему очень захотелось иметь что-то из них. Монах сначала и слышать не хотел о том, чтобы распрощаться хоть с одной из реликвий, но потом спросил Бертрана, есть ли у него деньги? За доброту и предложенный ночлег, священнослужитель так и быть готов был уступить просьбе благочестивого юноши и сделать большую скидку. Он отдал бы ему что-то и бесплатно, но путь до Сантьяго де Кампостеллы требовал расходов, а у монаха не имелось ничего, кроме рясы и заветного мешка. Монах продал Бертрану за горсть серебряных денье (все, что вообще было наличного у шевалье!) самую важную для будущего рыцаря священную вещь – кончик хвоста дракона, которого победил Святой Георгий!

С этими словами, сказанными торжественно, Бертран развернул тряпицу и, опустившись на колено перед Катрин, протянул ей на ладони некий продолговатый серо-коричневый предмет, напоминающий высушенную колбасу, покрытую мелкими волосками. От предмета исходил несильный, но и не очень приятный запах. Катрин отшатнулась. Дядя Генрих де Сов, во время рассказа Бертрана еле сдерживающий смех, теперь громко захохотал. Изабелла де Фрей растерянно смотрела на капеллана Филиппа, не зная, как реагировать на такой подарок. А капеллан, чье спокойное лицо, осененное мудростью и постоянной легкой грустью, на несколько мгновений осветилось улыбкой, поднялся навстречу юноше.

– Что это, отец Филипп, действительно кончик хвоста дракона? – спросила недоверчиво Катрин.

Капеллан взял из дрожащих от волнения рук Бертрана тряпицу с реликвией и поднес ближе к подслеповатым глазам. Опыт не обманул священника. Разные рода реликвии он повидал за свои шестьдесят лет. Сейчас он четко понял, что подаренная шевалье часть хвоста дракона – не что иное, как засушенный и специально чем-то обработанный, для большей сохранности, половой орган какого-то животного. Отец Филипп хотел было возмутиться, но, посмотрев в честные глаза юноши, понял – гость не имел мысли оскорбить Катрин и ее семью, наоборот, его самого ввели в самое жестокое заблуждение. Хотя как можно поверить в то, что перед тобой кончик хвоста дракона, если вещица и без специальных знаний о драконах, которых никто, или почти никто, не видел, выглядит как половой орган? Либо Бертран – глупец, либо совершенно наивный парень, которого легко обмануть, что, в принципе, почти одно и тоже.

Размышления капеллана прервал маленький братец Катрин. Жан, вскочил со своего креслица, выхватил «реликвию» из рук отца Филиппа и принялся бегать с ней по залу. Бертран пришел в ужас от такого кощунства, но не смог вымолвить ни слова против, ведь Жан был братом Катрин. Воспользовавшись этой суетой, капеллан шепнул Изабелле де Фрей, что подарок не реликвия и молодого шевалье просто обманули. Катрин тоже услышала эти слова и с облегчением стала глядеть за проделками Жана. Лишь Бертран не знал, что ему делать, ведь кончик хвоста дракона, убитого Святым Георгием, сейчас оказался довольно метко брошенным в зашедшую в зал кошку. Кошка мяукнула, отпрыгнула, потом схватила «реликвию» зубами, бросила ее и убежала. Жан хохотал, катаясь по полу. Катрин и ее мать тоже улыбались. Отец Филипп, дабы вывести гостя из затруднительного положения, сам подошел и поднял «реликвию», завернул ее в тряпицу и положил в карман.

– Не переживайте, молодой человек! – сказал капеллан. – Здесь не совершалось никакого кощунства. Боюсь, что вас обманули. Тот монах, о котором вы говорили, подсунул вам совсем не драконий хвост.

– Не может быть! – воскликнул уязвленный Бертран. – Как же я так глупо попался! Разве может монах лгать? Он ведь шел в Сантьяго де Кампостеллу – святое место!

– Вы молоды и наивны, шевалье! – произнесла Изабелла де Фрей.

– Тогда что же это? – не унимался гость. – Что же это я вам принес?

– Это хвост, но не дракона, а обычного животного, – уклончиво ответил капеллан.

– Какого? Я знаю, как выглядят хвосты коров, быков, коз, овец, лошадей, волков! Но он совсем на них не похож…

Вопросительные взоры дам обратились на капеллана.

Отец Филипп покраснел, но не растерялся.

– А много ли вы видели животных, юноша? Кроме перечисленных вами Господь создал много живых тварей, и не все они обитают там, где непосредственно живем мы. Много ли вы бывали в других странах или землях?

– Нигде я не был, святой отец, – удрученно ответил Бертран.

– Поэтому ты многого и не знаешь, – наставительно сказал капеллан. – И покончим на этом.

– Но все-таки, чей же это хвост?

Отец Филипп быстро прикинул, какого животного не знает не только шевалье, да и баронесса с дочерью.

– Гипоппотама хвост. Слышал о таком?

– Гипо…? Что? Татама?

– Животное такое. Большое, толстое, с огромной пастью. Почти что дракон. Но не дракон. В Африке живет.

– А где это, в Африке? Далеко от Монтефлера?

– Далеко, сын мой, совсем далеко.

Бертран был сконфужен. Он не знал, что ему теперь делать. Оставаться в Монтефлере после неудавшегося вручения реликвии он не мог, но и уходить совсем не хотел, ведь Катрин находилась рядом и смотрела на него, а Бертран на нее.

И тут на помощь шевалье, сам того не подозревая, пришел Генрих де Сов.

– Уж не то ли это пузатое чудовище с огромной пастью, которое ты мне показывал в подвале часовни?

– Он самый, господин, – услужливо ответил капеллан.

– У вас в часовне