Молчание между нами - Джоанна Хо Страница 34

Марк бросает на нее недовольный взгляд через зеркало заднего вида:

– Я не ее имел в виду. Впрочем, ей эта идея наверняка не понравится.

Я пытаюсь вернуться к изначальной теме разговора. На ум мне приходит другая студенческая организация.

– Я спрошу Селесту, может быть, она поговорит со своими друзьями и с Ассоциацией азиато-американских студентов. Кажется, она там состоит.

Тия подпрыгивает на месте.

– Уговорим «Еженедельник» напечатать специальный номер с нашими рассказами.

– Забудь про «Еженедельник» – мы можем издать собственную газету. Будем сами все решать. Я знаю людей, которые в этом разбираются, – говорит Марк. Он ни разу не посмотрел на меня с тех пор, как я дотронулась до его руки.

– Выпуск под названием «Расскажи свою историю».

– О да!

Мы возбужденно перекрикиваем друг друга.

– Напечатаем постеры и развесим по городу.

– Взломаем школьную почту и будем каждый день рассылать рассказы ученикам и учителям.

– И родителям!

– Сделаем аккаунты в соцсетях, чтобы рассказы завирусились!

– Организуем школьный протест, где каждый сможет высказаться!

– Сорвем уроки, соберемся прямо на территории школы.

– Привлечем внимание СМИ.

– Что насчет бойкота компаний, которые спонсирует мистер Макинтайр?

– Давайте разбросаем распечатки рассказов с воздушного шара!

– А еще, а еще! Можно прыгнуть с парашютом, пока наши рассказы звучат из динамиков!

– Пригласим Jabbawockeez, чтобы они изложили наши рассказы в танце!

– Пусть в Вегасе сделают о нас постановку!

Всю дорогу до школы мы хохочем и выкрикиваем все более фантастические идеи. Меня неотступно преследует мысль о маминой работе и папины слова о том, что правильные поступки не всегда приводят к правильным результатам. Но я молчу. Меня захватили открывшиеся перед нами безграничные возможности.

Мои слова стали для меня мечом и щитом.

Наши слова могут стать войском.

Глава 47

Первым делом мы посвящаем в наш замысел миз Дэниелс и берем с нее клятву молчать. Во время урока она оставляет у меня на парте стикер: «Истории затрагивают сердца и умы». Я складываю записку и убираю в карман пальто.

Прежде чем строить конкретные планы, мы решаем выяснить, кто захочет к нам присоединиться. Я излагаю нашу идею сначала Селесте, а потом Аве, и обе они в буквальном смысле подпрыгивают от восторга. Селеста не сомневается, что ее друзья будут рады принять участие, а Ава обещает поговорить с членами студсовета.

За неделю до Дня благодарения, во время обеденного перерыва, Селеста со своими друзьями встречает нас у приветливого дерева. Оливия Ким, девочка, с которой мы иногда пересекаемся на уроках, скрещивает лодыжки и сжимает ладони.

– Селеста сказала, что вы планируете какое-то мероприятие или типа того, чтобы дать отпор Нейту Макинтайру.

– Или типа того, – говорим мы с Тией хором. Она поправляет свой свободный свитер. Я невольно расплываюсь в улыбке. Глядя на Тию и слушая ее голос, мне всякий раз кажется, что ее имени суждено быть написанным на Бродвее огромными светящимися буквами. Она отмахивается, как обычно, прочитав мои мысли.

– Мы пока толком не решили, что будем делать, – объясняю я.

– Ну, мы в любом случае хотим помочь.

Одна из подруг Оливии – кажется, ее зовут Юми – берет ее за руку, их пальцы переплетаются.

– Меня не было на собрании одиннадцатиклассников, – говорит она, – но я знаю, что сказал мистер Макинтайр. И я читала его письмо. Мы тоже хотим ему возразить.

Девочка в черных легинсах и пушистом розовом свитере тихо добавляет:

– Я была во втором классе, когда мы с родителями переехали из Китая в Америку. Одноклассники издевались над тем, как я плохо знаю английский. Родители сказали мне не обращать внимания и больше учиться. Я занималась до тех пор, пока не стала говорить по-английски лучше всех в классе. Но я плакала каждую ночь. Прочитав твои письма, я пообещала себе, что отныне не буду молчать.

– Мне иногда говорят, чтобы я валила обратно в Китай, хотя мои родители – японцы. – Юми закатывает глаза. – А сама я родилась во Фресно.

Нам это знакомо не понаслышке. Как и фразы вроде «Откуда ты приехала?», «Какой ты национальности?», «Надо же, ты хорошо говоришь по-английски!», «Ты ешь собак?», «Мне нравятся азиатки» и «Спасибо за коронавирус».

Я сама себя дергаю за ухо. Друзья Селесты по-прежнему стоят перед нами.

– Мы хотим собрать побольше историй.

Селеста щелкает пальцами, будто ее только что осенило:

– Мы с девочками попробуем поговорить с АААС. Думаю, многие захотят присоединиться.

– Скажу честно, – предупреждает Тия, – мы пока толком не знаем, что будем делать с этими историями. Но чем больше мы их соберем, тем больше у нас будет вариантов.

– Вам нужны истории только в письменном виде? – уточняет девочка в розовом свитере. – Я хожу на занятия по видеожурналистике. Думаю, у меня получилось бы снять неплохой ролик. И, может, кто-то еще захочет прислать свои видео.

– Да! – Тия хлопает в ладоши. – Видео – отличная идея. Не обязательно присылать истории в письменном виде.

– Что насчет рисунков? – спрашивает Селеста. – Мне надо подумать, но было бы здорово что-то нарисовать.

Юми добавляет:

– Я спрошу Поли, может быть, она разрешит нам сделать специальный выпуск газеты.

– Сто раз да! – Тия вскидывает руку, качается из стороны в сторону и напевает: – У нас все получится, Мэйдэй.

– Да-а-а-а. – Я поднимаю руку и покачиваюсь вместе с Тией. Не пойму, что бурлит у меня в груди – восторг или беспокойство. Сердце подсказывает, что я поступаю правильно, но разум напоминает: правильные поступки не всегда приводят к правильным результатам. Я не говорила Тие про мамины проблемы на работе, и сейчас неподходящий для этого момент.

Когда мы возвращаемся в школу после Дня благодарения, Ава приглашает меня и Тию на собрание студсовета. Мы обсуждаем, стоит ли нам идти.

– Ава, конечно, классная, но студсовет целиком набит белыми ребятами, которые думают только о том, как поступить в колледж. Их истории нам не нужны. Мы стараемся не для них, – говорит Тия.

– Но они могут помочь нам собрать побольше историй. Или предоставить оборудование. Микрофоны, динамики и все такое. – Я изображаю пожимающий плечами смайлик.

– Мы планируем поговорить с АААС, СЧС, с ребятами, которые занимаются газетами и видеожурналистикой… В общем-то, студсовет – это просто еще одна группа учеников, – задумчиво говорит Тия.

– Да, но у них больше власти.

– Я бы не сказала, что планирование вечеринок и выпускных – это власть, Мэйдэй.

– Аве разрешают кататься на гольфкаре, – возражаю я.

– О-о-ох, точно. Ты права, это и есть настоящая власть.

– Я бы сейчас не отказалась от гольфкара. Так лень тащиться домой пешком. – Я демонстративно волоку ноги по тротуару.

– Да уж. Поверить не могу, что наш шофер бросил нас ради дурацкой тренировки.

Это точно. Я бы предпочла сидеть в машине с Марком… Поймав себя на этой мысли, я замираю. Это что еще за хрень? Марк – брат Тии. Можно сказать, практически мой брат. И он был лучшим другом Дэнни. Он вдвойне мой брат! Я несколько раз бью себя ладонью по лбу.

– Ты чего, Мэйдэй?

Ну уж нет. Я точно не буду говорить ей, о чем только что думала.

Тия похлопывает меня по спине и продолжает.

– Как-то странно идти к студсовету в первую очередь. Но встречи СЧС приостановлены до начала следующего семестра, чтобы мы все могли сосредоточиться на подготовке к экзаменам. Думаю, у АААС то же самое. А студсовет, наверное, продолжает встречаться, чтобы обсудить расписание и тому подобное. – Она cплетает пальцы рук. – Что, если мы пригласим их присоединиться, а они попытаются все подмять под себя? Наша идея состоит в том, чтобы мы смогли высказаться. Нужны ли нам их истории? Их голоса и так заглушают наши.

– Верно. – Я закусываю губу. – Но если эти ребята похожи на Аву, то, может, все не так плохо? Давай встретимся с ними и потом решим.

– Тогда не будем откладывать в долгий ящик.

Спустя пару дней мы приходим на встречу студсовета, опоздав на несколько минут. На миг остановившись у двери, мы прислушиваемся.

– Ни для кого не секрет, что белым в Секвойя-Парк живется гораздо проще, – говорит Ава. – Я думаю, что Мэй и Тия делают важное дело. Наш долг как представителей школы – помочь