Буря магии и пепла - Майрена Руис Страница 15

– У каждого свои таланты, Данн. Мой – это северные девушки.

– Позволь мне усомниться в этом, – с хохотом сказала я.

Тут настала его очередь выражать наигранное негодование:

– Oу, ну извини!

Я снова рассмеялась, веселее, чем когда-либо за долгое время. На мгновение повисла пауза. Сара закончила одну мелодию и начала другую.

– Я, конечно, знаю не слишком много полукровок, – сказал Мактавиш, – но обычно они по-другому одеваются, разве нет?

Я пожала плечами.

– Я выбираю лучшее из каждого места, – ответила я. – И, если кому-то что-то не нравится, это не мои проблемы.

Сара на мгновение посмотрела на меня, сжав губы.

– Сеньорите Блейз, похоже, не нравится.

– Мое чувство стиля кажется ей оскорбительным, но не всем же нам дано быть такими модницами, как она.

– Мне – точно нет, – продолжал флиртовать он.

Сара покраснела, но только она хотела возразить, как в Музыкальную комнату вошел кто-то еще.

– Джеймс! А я искал тебя.

Несмотря на успокаивающие свечи, я тут же подскочила на диване, узнав голос Лютера Мура. Он подошел к Джеймсу, и они крепко обнялись.

– Извини, я отвлекся, – ответил Джеймс.

Сара, сидевшая позади него, прекратила играть. Увидев ее, Лютер нахмурился, и она покраснела еще больше.

– Джеймс…

Только после этого он повернулся ко мне. На его лице тут же отразилось крайнее удивление.

– Айлин?

– Лютер, – поприветствовала я его, стараясь выглядеть более презентабельно: села прямо, положила ногу на ногу и расправила юбку.

Джеймс секунду наблюдал за мной, затем посмотрел на Лютера. После чего расплылся в широкой улыбке, которую Лютер тут же стер, пихнув его в ребра.

– Нам лучше пойти, если ты хочешь устроиться до ужина. Сеньорита Блейз. Айлин.

– Увидимся завтра, Лютер, – сказала я, чувствуя, как неестественно звучит мой голос.

Он кивнул, понимая, что я приняла его извинения.

– Было очень приятно, Айлин. Уверен, мы еще увидимся, – попрощался Мактавиш, пожимая мне руку. – Сеньорита Блейз.

Сара протянула ему руку, но на этот раз он ее поцеловал.

– Эй, это что за «Айлин»? – возмутилась я, когда они уходили. – Для тебя я сеньорита Данн.

– Сеньорита Данн для меня, но Айлин для Лютера? Не верю.

– Джеймс, – буркнул Лютер, увлекая его в коридор.

Мактавиш еще раз помахал на прощание, прежде чем уйти, и я невольно улыбнулась.

– Какой неприятный тип, – тут же возмутилась Сара.

– Извини, – ответила я, не придумав ничего лучше.

– Ты видела, какая у него растрепанная борода? – добавила она, качая головой. – Я нисколько не расслабилась. Может, мы пойдем?

– Конечно.

Я нагнулась за ботинками, потушила свечи и, поднявшись, обнаружила, что Мактавиш забыл свое пальто у подножия дивана.

– Оставь, – сказала Сара. – Я уверена, он сделал это намеренно.

Мгновение я колебалась, но в конце концов все же подняла его.

– Я позабочусь о нем, пока Мактавиш не заберет его, – ответила я, стряхнув пыль с пальто, прежде чем перекинуть его через руку.

– Ты слишком добра, – заметила Сара, когда мы вышли на улицу.

– Это мои южные корни дают о себе знать.

Она хлопнула меня по руке, и я рассмеялась.

* * *

Однако Джеймс Мактавиш в тот вечер так и не пришел в наши комнаты в поисках пальто. А на следующий день я встретила его в самом неожиданном месте: в фехтовальном зале. Он сидел в кресле посреди комнаты, словно иностранный король. Если бы не одна деталь – он грыз ногти.

Лютер стоял рядом, что-то тихо ему говоря. Я снова задернула шторы.

– Добрый день, – поздоровалась я, удивленная.

– На этом занятии сеньор Мактавиш будет нашим помощником, – сообщил мне Лютер.

– Айлин, – поприветствовал меня Мактавиш, оставив свои ногти в покое.

– Сеньорита Данн, – напомнила я ему. – Кстати, Мактавиш, вчера ты оставил свое пальто в музыкальной комнате.

– Ах, вот оно где! Какая радость, а я-то думал, что забыл его в таверне, а после вчерашнего… не скоро туда вернусь.

Лютер щелкнул языком, но я не могла не улыбнуться.

– Оно у меня в комнате, в старой части западного крыла.

– Это та часть с крошечными окнами и низкими потолками?

Я подняла брови, но Лютер прервал нас:

– Мы начинаем?

Я кивнула и встала рядом с ними. Лютер принялся направлять меня, и буквально через несколько мгновений моя магия потекла потоком. Когда я открыла глаза, передо мной стоял Мактавиш, наблюдавший за мной с сосредоточенным выражением лица.

– Сложи ладони вместе, как будто хочешь зачерпнуть воды, – наставлял он меня, подражая низкому и мягкому тону Лютера. – Наполни их магией.

Я снова ощутила тяжесть магии в своих руках. Именно в тот момент, когда я пошевелила ногами, чтобы восстановить равновесие, предчувствуя странное ощущение, я заметила, что Лютер стоит рядом в той же позе.

– А теперь визуализируй ее. Ты знаешь, что это такое. Ты знаешь, какая у нее форма, цвет. Ты можешь ее увидеть.

И у меня получилось. Внезапно моя магия приобрела насыщенный голубоватый оттенок, как у незабудок, которые мы создавали несколько дней назад. Это был одновременно твердый и газообразный шар, его нельзя было описать словами. Лютер протянул ладонь, и я увидела на ней точно такую же сферу. Мне стало интересно, думал ли он о том же, о чем и я.

Секунды тянулись вечность, пока наконец Мактавиш снова не заговорил:

– Теперь верни эту магию в себя. Не отпускай ее, не избавляйся от нее. Впитай ее снова через свои руки.

На мгновение я растерялась, не зная, как это сделать, но краем глаза увидела, как это делает Лютер, и внезапно все показалось простым. Я впитала магию из своих рук, чувствуя себя сильнее.

Мактавиш по-прежнему был очень сосредоточен, и я удивилась, насколько взрослым он выглядел с таким серьезным выражением лица. Нельзя сказать, что ему это не шло, правда, но я все же предпочитала видеть его улыбающимся.

Лютер и Мактавиш снова обменялись многозначительными взглядами, и я почувствовала, насколько хорошо они знают друг друга, какая глубокая связь позволяет им общаться без слов, лишь встретившись глазами.

– Айлин, я бы хотел еще кое-что попробовать, – сказал Мактавиш.

Судя по его тону, он спрашивал у меня разрешения, поэтому я кивнула.

– Это не совсем традиционно.

Я посмотрела на Лютера, вспомнив наш спор и понимая, что́ Мактавиш имеет в виду под «не совсем традиционно». Он собрался что-то сказать, но я снова кивнула. В этом зале было трудно унять свое любопытство.

– Очень хорошо. Подними руки.

Я подчинилась, и они встали по обе стороны от меня. Лютер взял меня за правую руку, а Мактавиш – за левую.

– Не напрягайся, – сказал мне Лютер.

Мгновенно я ощутила покалывание в правой ладони. Оно распространилось и по коже спины, но помимо этого я чувствовала что-то еще. Инстинктивно я расслабила руку, столкнувшись с этим странным и одновременно знакомым ощущением, и на ней возник новый шар синей магии.

Затем я почувствовала укол в левую руку. Это не было больно, хотя ладонь, которую держал Мактавиш, казалось, горела. Я нахмурилась и, сама того не осознавая, попыталась отдернуть ее, но Мактавиш усилил хватку, сосредоточившись. Каким-то образом он пробился сквозь мою кожу и мое сопротивление, и на ладони появился темно-зеленый шар, тяжелый и необычный. Он держал его несколько секунд, а затем отстранился, заставив шар исчезнуть. Я отпустила Лютера и потерла спину, в то время как он молча рассматривал свои руки.

– Ты в порядке? – спросил меня Мактавиш.

Я кивнула и обратила внимание на пот, выступивший у него на лбу. Мактавиш со вздохом опустился в кресло. Я никогда не видела, чтобы кто-то использовал темную магию, и не была уверена, что сейчас наблюдала именно ее, но только такое объяснение приходило мне в голову.

– На этом закончим, – сказал Лютер, присаживаясь рядом с Мактавишем.

Я хотела возразить, ведь мне ничего не объяснили, однако, увидев усталое лицо Мактавиша, решила подчиниться и уйти.

* * *

В ту ночь меня разбудил громкий стук во внешнюю дверь. Щелчком пальцев я зажгла свечу