Тайна на шестерых - Эдуард Янович Салениек Страница 27

Но кому уж начало везти, тому везет долго и во всем. Только Айна двинулась на поиски, и — чу! — впереди колокольчики звенят-заливаются.

При стаде была одна Лиените. Пришлось ей, видно, намаяться, бедной: коров теперь намного больше, к тому же скрутулских так и тянет вон из леса.

— Вполне могла еще с часик поспать, — упрекнула Лиените. — На обед еще рановато.

Айна одарила ее ласковой улыбкой.

— Ничего, сестричка, отдохни-ка теперь ты! Я ведь так: условились, что мне пасти до обеда, значит, попасу, хоть там что!

И Айна подтолкнула девочку к тропинке, ведущей в брусничник.

«Все-таки она милая, — подумала Лиените, удаляясь вприпрыжку. — Понятно, легкомысленная еще: много ли уж мне осталось пасти до обеда! Но она, скорее всего, не знает, сколько проспала и хочет все утреннее время посчитать за собой».

О да, Айна была легкомысленной, неотесанной и вдобавок еще нисколько не расчетливой! Она, разумеется, совсем не учла, что до обеда остался только час, к тому же самый спокойный: коровы уже насытились, стали малоподвижными, некоторые норовили прилечь.

5

Оставшись в одиночестве, Айна первым долгом принялась за свои карманы; в них лежали аккуратно завернутые в пергаментную бумагу бутерброды с колбасой и сыром. Бутерброды помялись и сплющились в узких, совсем не подходящих для хранения завтрака карманах. Но ходить с торбочкой через плечо, как это делали другие пастушки, — никогда!

Идаля, почуяв запах съестного, подняла голову и принюхалась. Айна протянула руку со скатанным хлебным шариком:

— Ну, подойди, моя коровушка, подойди, моя умница, полакомься хлебушком. Ты ж у меня такая добрая, такая сердечная!.. Ну иди, иди ко мне поскорей!

Идаля подошла ближе, прилегла неподалеку, окинув Айну доверчивым взглядом больших, навыкате глаз. Айна оглянулась украдкой, выхватила что-то из карманчика, еще раз воровато посмотрела по сторонам.

Нет никого, одни лишь коровы да телки… И она подступила к Идале вплотную.

— На, возьми, полакомься… Очень вкусно, очень!

Широким языком Идаля ухватила хлебный шарик и проглотила. Айна тотчас же вернулась к своему бутерброду с колбасой.

Вдруг Идаля вскочила на ноги, словно ее огрели палкой. Глаза у нее сразу стали влажными.

— Ишь выпялила буркалы! — Айна насмешливо оттопырила нижнюю губу. — Что, не пришлось по вкусу?

Слизнув с бутерброда колбасу и масло, она швырнула хлеб в кусты. А Идаля с укором смотрела на нее печальными глазами, словно спрашивала: «Зачем ты так? Что я дурного тебе сделала? Человек ты или зверь?»

Идаля мотнула головой, и Айна вздрогнула. Ей показалось, что корова заревет сейчас на весь лес, сбегутся люди и все поймут.

Но Идаля не стала реветь. Она лишь топталась с ноги на ногу и тихо постанывала.

Осторожность никогда не мешает. Хоть и интересно посмотреть, что произойдет дальше, Айна все же дожидаться не стала. Срезала добрую палку и погнала скот к Грозовым липам, напевая веселую песню, совершенно позабыв о том, что по ее вине гибнет в страшных муках живое существо.

6

К Грозовым липам она пришла раньше всех. Лишь спустя некоторое время из самой чащи вынырнули Инта с Байбой. По лицам было видно, что девочки говорили между собой о чем-то интересном, и Айна злилась. Не доверяют они ей, сразу видно — не доверяют. Ведут, таясь от нее, какие-то разговоры. И не подслушаешь никак! Подслушай попробуй, когда даже неизвестно, где они пропадают. Появятся внезапно, как сейчас из-за деревьев, словно с макушек свалились, — и все. Поди вот дружи с такими!

Однако злись не злись, а роль свою играть надо. И Айна встретила девочек беспечной болтовней.

Тут, неожиданно для нее, к Грозовым липам приплелась Идаля. Остановилась, покачиваясь, возле Инты, опустила голову.

Инта моментально почуяла неладное:

— Идалинь, что с тобой?

Корова опускала голову все ниже и ниже.

— Идаля! — отчаянно выкрикнула Инта, и руки ее за дрожали. — Заболела, да?

Подошла и Байба.

Айна вскочила на ноги и, изобразив на лице испуг, схватилась за голову, будто в ужасе:

— Я знаю, сестрички! Идалю ужалила гадюка!

Инта бросилась бежать.

— Куда ты? — крикнула вслед Айна.

— За дядей Петером!

А Идаля, прислонившись к липе, дышала все тяжелее и тяжелее…

7

Вечером три подружки сидели мрачные и подавленные. Первой заговорила Лиените — она больше не могла молчать: молчание душило ее, как туго затянутая петля.

— Может, ошибся дядя Петер насчет яда? Вот головой ручаюсь, что Идалю никто не решился бы сгубить. Да я ее и хлыстом никогда не ударила бы! Нет, нет, просто несчастный случай, вот и все! Ну, подумайте сами, девчата: кому это нужно было? Такую послушную, такую кроткую, такую умницу…

— Кому? — Инта горько усмехнулась. — Конечно, не мне и не тебе.

— Вот видишь!

— Богатеям — вот кому! — Инта сжала губы в полоску. — Чья это корова? Нет, скажи, чья?

— У тебя только одна песня: богатеи да кулаки! — Мягкосердечная Лиените чуть не плакала с досады, чувствуя, что не в состоянии убедить подругу. — Разве у мамаши Гáйгал корова не проглотила стекло? А у Зóнтагов? Попал случайно в корм ржавый гвоздь. Вот и Идаля.

— А если не случайно? — Уж если что засело в голове у Инты, не переспоришь.

— Айна?! — Лиените замахала руками. — Нет, нет! Это же надо какой бессердечной быть!

— А не тот ли, чьи следы в лесу? — размышляла Байба. — Может, подкрался незаметно, сунул хлеб с ядом?

— Ой, неужели так? — сдалась наконец Лиените. — Но тогда… Сумеем ли мы сами? Не лучше ли взрослым сказать про следы? Или даже сообщить в милицию?

— Нет, — покачала головой Байба, — пока в милицию не нужно. Попробуем сначала сами. Да и что мы можем сообщить милиции? Одни подозрения.

— А если мальчишкам нашим сказать? Нет, правда, девочки!

— Ладно, — согласилась Инта. — Ребятам скажем. Им можно.

8

Еще до того, как появились тайны, у Нолда с Интой был уговор: надо поговорить срочно — толкни другого локтем в бок, словно ненароком.

И как же сегодня удивились оба, когда, пробегая мимо, одновременно толкнули друг друга. Их локти так стукнулись косточка о косточку, что даже больно стало. Но это была приятная боль: в ту же секунду восстановилась былая дружба. Все, что ее омрачало — недоразумения, уязвленное самолюбие, мелкие обиды, — сразу улетучилось как дым.

Местом встречи они выбрали маленький родник за баней. Здесь можно было поговорить обо всем, никого не опасаясь. Прежде они долго пререкались и дурачились, пока доходили до сути дела.

«Начинай ты!»

«Нет, ты! Раз позвал, то и начинай первый».

«Да ты и так знаешь обо всем».