Джоанн Роулинг - Дары смерти (перевод Snitch) Страница 75

У Ксенофилия вырвался стон ужаса и отчаяния. Потом послышалась возня и шорох: он пытался пробраться через завалы на лестнице.

— Ну всё, — прошептал Гарри, — нам надо отсюда уходить.

Он начал освобождаться, пользуясь тем, что шум, производимый Ксенофилием на лестнице, заглушал все звуки. Рона завалило сильнее, чем остальных. Гарри и Гермиона как можно тише пробрались через развалины туда, где он лежал, и попытались сдвинуть с его ног тяжёлый комод. В то время как Ксенофилий шуршал и громыхал всё ближе и ближе, Гермионе удалось освободить Рона с помощью Парящих чар.

— Отлично, — шепнула она, когда сломанный печатный станок, загородивший верхнюю площадку, начал подрагивать. Ксенофилий был всего в каких-то футах от них. Она по-прежнему была вся белая от пыли.

— Гарри, ты мне доверяешь?

Гарри кивнул.

— Хорошо, — прошептала Гермиона. — Дай мне плащ-невидимку. Рон, сейчас ты его наденешь.

— Я? А как же…

— Рон, давай! Гарри, возьмись крепко за мою руку. Рон, ты хватайся за плечо.

Гарри протянул левую руку. Рон скрылся под плащом. Станок, перегородивший лестницу, вибрировал: Ксенофилий пытался приподнять его Парящими чарами. Гарри не понимал, чего ждёт Гермиона.

— Держись крепче, — прошептала она. — Крепче… вот-вот, сейчас…

Над буфетом показалось белое, как простыня, лицо Ксенофилия.

— Обливиате! — воскликнула Гермиона и направила волшебную палочку сначала ему в лицо, а потом на пол у них под ногами. — Депримо!

Раздался взрыв, в полу гостиной пробило дыру, и они камнем упали вниз. Гарри по-прежнему изо всех сил держался за её руку, снизу кто-то истошно закричал, и он мельком увидел, как двое мужчин пытаются увернуться, а с разбитого потолка на них и вокруг них обрушиваются горы камней и поломанной мебели. Гермиона повернулась в воздухе. У Гарри в ушах ещё стоял грохот падающего дома, а она снова тянула его куда-то в темноту.

Глава двадцать вторая

Дары Смерти

Задыхаясь, Гарри упал на траву и тут же вскочил на ноги. В сумерках было видно, что они приземлились на краю поля; Гермиона уже бегала вокруг, взмахивая палочкой.

— Протего тоталум… Салвио гексия…

— Подлый старый вымогатель! — пропыхтел Рон, появляясь из-под плаща-невидимки и бросая его Гарри. — Гермиона, ты гений, настоящий гений, поверить не могу, что мы оттуда убрались!

— Каве иминикум… Я же сказала, что это рог взрыворога? Я же ему говорила? А теперь его дом разнесло на куски!

— Так ему и надо, — заметил Рон, изучая порванные джинсы и порезы на ногах. — Как думаешь, что они с ним сделают?

— О, надеюсь, они его не убьют! — охнула Гермиона. — Потому-то я и хотела, чтобы они успели мельком увидеть Гарри, прежде чем мы уйдем, и убедились, что Ксенофилий не лжет!

— А мне-то зачем было прятаться? — поинтересовался Рон.

— Все думают, что ты слег с брызгрыльностью, Рон! Они похитили Луну, потому что ее отец был на стороне Гарри! Что будет с твоей семьей, если они узнают, что ты с ним?

— А как же твои родители?

— Они в Австралии, — ответила Гермиона. — С ними все будет в порядке. Они ничего не знают.

— Ты гений, — с благоговением повторил Рон.

— Ты вправду гений, Гермиона, — горячо поддержал его Гарри, — не знаю, что бы мы без тебя делали.

Просияв, она тут же помрачнела.

— А как же Луна?

— Что ж, если они сказали правду и она все еще жива… — начал было Рон.

— Не говори так, не надо! — громко запротестовала Гермиона. — Она жива, жива!

— В таком случае, думаю, она в Азкабане, — сказал Рон. — Как бы там ни было, неизвестно, выживет ли она там… многие не выдерживают…

— Она выдержит, — произнес Гарри. Он не мог представить иной исход. — Луна сильная, гораздо сильнее, чем ты думаешь. Наверняка она рассказывает остальным заключенным о рывководорослях и нарглах.

— Надеюсь, ты прав, — сказала Гермиона. Она провела рукой по глазам. — Мне было бы так жаль Ксенофилия, если…

— … если бы он не пытался продать нас Пожирателям Смерти, да уж, — договорил Рон.

Установив палатку, они укрылись в ней, Рон приготовил чай. После того, как они с трудом избежали опасности, это прохладное, затхлое, старое место казалось домом — безопасным, знакомым и дружелюбным.

— О, зачем мы туда пошли? — после нескольких минут тишины простонала Гермиона. — Гарри, ты был прав: снова эта Годрикова лощина… совершенно бесполезно потраченное время! Дары Смерти… какая чушь…хотя вообще-то, — ее озарила внезапная догадка, — ведь он мог все это выдумать, правда? Наверняка он вообще не верит в Дары Смерти, просто хотел задержать нас, пока не явятся Пожиратели Смерти!

— Я так не думаю, — возразил Рон. — Плести небылицы, когда волнуешься, гораздо труднее, чем ты думаешь. Я это понял, когда меня поймали Охотники за головами. Было гораздо легче притворяться Стеном, чем выдумывать кого-то несуществующего, потому что его я немного знал. На старика Лавгуда давила необходимость убедить нас оставаться на месте. Уверен, он сказал правду, или то, что он считаетправдой, чтобы нас заговорить.

— Что ж, не думаю, что это имеет значение, — вздохнула Гермиона. — Даже если он был с нами честен, такой чуши я в жизни не слышала.

— Погоди-ка, — сказал Рон, — разве Тайную комнату не считали легендой?

— Но Дары Смерти не могут существовать, Рон!

— Ты так говоришь, но один из них существует, — возразил Рон. — Плащ-невидимка Гарри…

— «Сказка о трех братьях» — всего лишь история, — твердо сказала Гермиона. — История о трех людях, боявшихся смерти. Если выжить было бы так же легко, как спрятаться под плащом-невидимкой, у нас есть все, что нужно!

— Не знаю. Непобедимая палочка нам бы пригодилась, — заметил Гарри, крутя раздражавшую его терновую палочку.

— Ее не существует, Гарри!

— Ты ведь говорила, что там было полно палочек — Палочка Смерти и как там ее…

— Ладно, верь и дальше в существование старшей палочки, но как насчет камня воскрешения? — источая сарказм, спросила она и сделала пальцами жест, будто выделяя кавычками последние слова. — Никакое волшебство не может воскрешать умерших и в этом все дело!

— Когда моя палочка соединилась с палочкой Сама-Знаешь-Кого, появились мои родители… и Седрик…

— Но ведь на самом деле они не воскресли, верно? — возразила Гермиона. — Такие… бледные образы не то же самое, что и возвращение кого-то жизни.

— Но ведь она, та девушка из сказки, на самом деле не вернулась, правда? В истории говорится, что если человек умер, он принадлежит к мертвым. Но средний брат все-таки видел ее и говорил с ней? Он даже жил с ней какое-то время…

В выражении лица Гермионы он заметил беспокойство и что-то еще, трудно поддающееся определению. Затем, взглянув на Рона, Гарри понял, что это был страх: он напугал их своими разговорами о жизни с мертвыми.

— Так насчет этого Певерелла, похороненного в Годриковой лощине, — торопливо спросил он, стараясь казаться здравомыслящим, — вам что-нибудь известно?

— Нет, — с облегчением от того, что он сменил тему, ответила Гермиона, — после того, как я увидела знак на его могиле, я искала его; если он был кем-то известным или сделал что-то важное, уверена, о нем упоминалось бы в одной из наших книг. Единственное место, где я нашла имя «Певерелл» — это «Врожденное величие: Генеалогия волшебников». Я одолжила ее у Кричера, — объяснила она поднявшему брови Рону. — Там перечисляются чистокровные семьи, которые пресеклись по мужской линии. Очевидно, род Певереллов исчез одним из первых.

— Пресеклись по мужской линии? — повторил Рон.

— Это значит, что род вымер, — объяснила Гермиона, — в случае Певереллов это произошло сотни лет назад. У них вполне могут быть потомки, только имена они носят другие.

Внезапно Гарри осенило; имя Певерелла пробудило в нем воспоминание: противный старик, размахивающий уродливым кольцом перед носом у министерского служащего; Гарри воскликнул:

— Марволо Гаунт!

— Что? — хором произнесли Рон и Гермиона.

— Марволо Гаунт! Дед Сами-Знаете-Кого! В омуте памяти! С Дамблдором! Марволо Гаунт сказал, что он потомок Певереллов!

Рон и Гермиона были сбиты с толку.

— Кольцо, кольцо, ставшее хоркруксом; Марволо Гаунт сказал, что на нем герб Певерелла! Я видел, как он размахивал кольцом перед человеком из Министерства, чуть не попав ему по носу!

— Герб Певерелла? — резко спросила Гермиона, — Ты смог разглядеть, как он выглядел?

— Не очень, — ответил Гарри, пытаясь вспомнить. — в нем не было ничего особенного, насколько я мог рассмотреть; может несколько царапин. Я видел его вблизи, только когда он открылся.

Гарри увидел, как глаза Гермионы внезапно расширились, она поняла. Рон изумленно глядел на них.