21 день - Анн-Кристин Гелдер Страница 14

Вскоре после этого я лежу в своей постели, садовая лопата рядом с моей подушкой. Довольно странно, но это дает мне уверенность и ощущение, что я не совсем беспомощна.

Мне не нужно много времени, чтобы заснуть: чувствую себя вымотанной и опустошенной. Но ночь не очень спокойная. Что я увижу, когда открою утром свой почтовый ящик?..

6

Когда я снова открываю глаза, первое, что я вижу, это ручная лопата, она лежит рядом со мной. Другие просыпаются рядом с мужчиной, я же рядом с садовым инструментом.

Моя циничная улыбка мгновенно исчезает, когда я вспоминаю причину нашего с лопатой соседства в постели. Я бы предпочла сейчас запереться в своем доме, отгородиться от остального мира и, самое главное, не проверять электронный почтовый ящик. Может, сказаться больной и взять небольшой отпуск?

В ванной встречаю Джози, чей испытующий взгляд заставляет меня притвориться, что я в хорошем настроении, что все отлично после вчерашней истерики.

После неторопливого завтрака мы обе готовы ехать на работу. Перекидываю сумку через плечо и, не глядя, тянусь к ключам на комоде у входной двери. Тянусь в пустоту.

Сбитая с толку, озираюсь. Может быть, я вчера оставила связку в замке? Или она до сих пор в моей сумочке? Нет. Я уверена, что заперла входную дверь. На все запоры.

— Лу? — спрашивает Джози, стоя рядом со мной.

— Мои ключи, — бормочу я, и в голове тут же формируется соответствующий ужасный сценарий. Кто-то был в доме, пока мы спали. Кто-нибудь проник сюда — и…

— На столе в кухне, — прерывает мои мысли Джози. — Они там были, когда мы пили кофе.

Я выдыхаю:

— Это ты положила их туда?

— Нет, — возражает Джози. — Но я видела их там.

Мое облегчение резко испаряется.

— То есть это не ты перенесла ключи с комода на кухню? — уточняю я.

— Нет, зачем мне это? — Джози хмурится, понимая мои невысказанные подозрения. — Лу, — настойчиво говорит она, — тебе нужно успокоиться. Ты такая бледная. Уверена, вчера вечером ты сама и положила связку ключей на стол и не можешь вспомнить сейчас, потому что была так взвинчена…

— Конечно, — шепчу я.

Но с тех пор, как шесть месяцев назад я чуть не пропустила важную встречу из-за того, что не смогла найти связку, я скрупулезно кладу ее на комод, в вазочку. Во веки веков и да будет так.

Менее чем через час я сижу за своим столом в офисе и жду, когда загрузится компьютер. К счастью, моих коллег еще нет и не приходится скрывать свою нервозность. Потягиваю второй кофе за сегодняшнее утро и кладу руку на мышь, но не могу заставить себя проверить электронную почту.

Наслаждаюсь неведением еще немного, дарю себе несколько минут иллюзии того, что ужас закончился, прежде чем придется столкнуться с реальностью. Ужасной реальностью того, что за мной увязался какой-то сумасшедший, который, кажется, поставил перед собой задачу расчленить мой разум на составные части. Если с этого момента я буду игнорировать его сообщения, у него будет меньше власти надо мной. С другой стороны, пугает связанный с этим риск. Для отправителя, наверное, все равно, открываю я его письма или нет. Он обязательно осуществит свой план, и знание сценария, по крайней мере, дает мне слабый шанс предвидеть угрозу и, возможно, избежать ее.

Прежде чем я успеваю все обдумать, кликаю на свой почтовый ящик.

Тема сразу бросается в глаза.

Осталось одиннадцать дней.

Я чувствую себя больной. Я не хочу читать содержимое письма, но игнорировать его было бы гораздо хуже. Сжимаю губы, сдерживая растущую панику, и открываю послание.

Смерть застала Луизу в уединении, в темноте.

Ей захотелось посетить пещеру со своими друзьями. Ожидания были велики. Билеты куплены, каски надеты, фонари включены. Последние инструкции по технике безопасности от гида, и вот вся группа нырнула из-под синевы в темноту.

Чем глубже они углублялись в гору, тем прохладнее становилось.

У всех приподнятое настроение.

Но вот…

Стук.

Луиза остановилась. Вслушалась.

В темноте шумы кажутся во много раз громче.

Лучи света прорезают тьму.

Когда свечение коснулось чьей-то фигуры, она резко остановилась.

Некто в черных очках, закрывающих пол-лица.

Она обмирает:

«Кто здесь? Тут кто-то посторонний!»

Подруги подтрунивают над ней. Гид относится к словам скептически.

Пещера регулярно проверяется. Нечего бояться.

Она идет дальше. Темнота может быть пугающей. Все время мерещится то, чего не существует. Всякие плохие вещи.

Через несколько минут все повторяется.

Шепот скользит по стенам. Такой мимолетный и глухой, как шепот ветра. Но ветер не звучит ТАК в глубинах пещерного лабиринта.

Луиза.

Никто не видит его, кроме нее.

Никто даже не смотрит.

Она пытается достучаться до них. Чуть ли не кричит. Опять в ответ недоумение. Снова реакция на все — недоверие.

Группа медленно продолжает свой путь. Луиза не может видеть чужих глаз, но их взгляд на себе отлично чувствует.

Да что это с ней такое?

Она просто истеричка. Переутомилась. Темнота пугает ее.

Но вот он приходит.

Звук в темноте. Совсем близко.

«Кто-то здесь! Помогите мне!»

Никакой реакции. Просто богатое воображение. Безумие. Как прежде.

Слишком поздно.

Железная хватка на запястье тянет ее в темноту.

Твои глаза больше никогда не увидят свет, Луиза.

Ведь он уже здесь.

Сердце колотится так сильно, будто вот-вот вырвется из груди. Как и ожидалось, история хуже предыдущих. И есть еще один аспект этого письма, от которого меня тошнит: друзья, которые отворачиваются от Луизы в этой истории и больше не верят ей, потому что она сходит с ума от страха. Потому что ее поведение уже не понятно. Потому что ее истерика раздражает их.

Сразу вспоминается вчерашний вечер. Взгляд Джози, когда лиса сбила меня с толку на лестнице. Ее притворное беспокойство после того, как я поведала ей о своем опыте в сауне.

В любом случае в последнее время ты выглядишь немного… переутомленной.

— Доброе утро, Лу, — вырывает меня из моих мыслей Фиона, бросая сумочку на стол.

Этот звук чуть не довел меня до сердечного приступа.