Эркюль пуаро (сборник) (СИ) - Кристи Агата Страница 34

– Он почти всегда был в комнате еще до первого удара гонга.

– Вас не удивило, что в этом случае его не было?

– Очень удивило.

– Ах, я вспомнил! – вскричал Пуаро.

Оба вопросительно уставились на него, а он продолжал:

– Я вспомнил, о чем я хотел спросить, мадемуазель. Тем вечером, когда мы все пошли к кабинету, после того как Снелл сказал, что он заперт, вы остановились и что-то подняли.

– Я? – Мисс Лингард казалась весьма удивленной.

– Да, как только мы вышли в прямой коридор, ведущий в кабинет. Что-то маленькое и яркое.

– Как странно – я ничего не помню... Минуточку... да! Просто я не думала... Минуточку, это должно быть здесь.

Открыв черную атласную сумочку, она высыпала ее содержимое на стол.

Пуаро и майор Риддл с интересом осмотрели коллекцию вещей. Там были два носовых платка, пудреница, маленькая связка ключей, футляр для очков и еще один предмет, который Пуаро жадно схватил.

– Черт, пуля! – воскликнул майор Риддл.

Предмет действительно выглядел как пуля, но оказался маленьким карандашом.

– Это я и подняла, – сказала мисс Лингард. – Я совсем забыла о нем.

– Вы знаете, кому он принадлежит, мисс Лингард?

– Да, конечно, полковнику Бери. Он сделал его из пули, которая попала в него – вернее, не попала, если вы понимаете, что я хочу сказать – в Южной Африке.

– Вы знаете, когда этот карандаш в последний раз был при нем?

– Ну... днем, когда они играли в бридж, поскольку я заметила, как он записывал им счет, когда я пришла на чай.

– Кто играл в бридж?

– Полковник Бери, леди Шевеникс-Гор, мистер Трент и мисс Кардвелл.

– Думаю, – мягко сказал Пуаро, – мы его сохраним и отдадим полковнику лично.

– О, пожалуйста, будьте так добры! Я так забывчива, что могу и не вспомнить, что это надо сделать.

– Не будете ли вы так любезны, мадемуазель, попросить полковника Бери сейчас прийти сюда?

– Конечно. Пойду и сразу же найду его.

Она поспешила прочь. Пуаро встал и начал бесцельно расхаживать по комнате.

– Начнем, – сказал он, – восстанавливать события дня. Это интересно. В половине третьего сэр Жерваз занимается счетами с капитаном Лэйком. Он слегка озабочен. В три он обсуждает книгу, которую пишет, с мисс Лингард. Он очень взволнован. Мисс Лингард связывает это с Хьюго Трентом из-за случайно оброненного замечания. Во время чая он ведет себя нормально. После чая, как говорит нам Годфри Бэрроуз, он в хорошем расположении духа в результате какого-то события. В пять минут девятого он спускается вниз, идет в кабинет, пишет на листке бумаги «Простите» и стреляет себе в голову!

– Понимаю, что вы хотите сказать. Это не согласуется между собой, – медленно проговорил майор Риддл.

– Странно менялось настроение у сэра Шевеникс-Гора! Он озабочен – серьезно взволнован – ведет себя нормально – в хорошем расположении духа! Здесь что-то очень любопытное! И затем эта фраза: «Слишком поздно»?.. То есть я приеду слишком поздно... Что ж, это правда. Я действительно приехал слишком поздно, чтобы застать его в живых.

– Понимаю. Вы действительно полагаете...

– Я никогда не узнаю, зачем сэр Жерваз послал за мной. Вот это точно!

Пуаро по-прежнему бродил по комнате. Он переставил пару предметов на каминной полке, осмотрел карточный стол, стоявший у стены, выдвинул ящик стола и достал оттуда маркеры для бриджа. Затем подошел к письменному столу и заглянул в корзинку для бумаг. Там не было ничего, кроме бумажного пакета. Пуаро взял его, принюхался, пробормотал «апельсины» и расправил его, прочитав название.

– «Карпентер и сыновья, фруктовщики, Хэмборо-Сент-Мэри».

Он как раз аккуратно складывал пакетик, когда в комнату вошел полковник Бери.

ГЛАВА 8

Полковник упал в кресло, покачал головой, вздохнул и сказал:

– Страшное это дело, Риддл. Леди Шевеникс-Гор просто замечательная женщина – замечательная! Великая женщина! Столько мужества!..

Тихо подойдя к его креслу сзади, Пуаро сказал:

– Мне кажется, вы много лет с ней знакомы?

– Да, это так; я танцевал с ней на ее первом выходе в свет. Помню, в волосах у нее были бутоны роз. И пышное белое платье... Я никому в том зале не дал к ней прикоснуться!

Голос его был полон страсти. Пуаро протянул ему карандаш.

– Мне кажется, он ваш?

– А?.. Что?.. О, спасибо; он был у меня сегодня днем, когда мы играли в бридж. Представляете, мне выпадала сотня на онёрах[36] в пиках три раза подряд! Никогда прежде такого не бывало!

– Как понимаю, вы играли в бридж перед чаем? – сказал Пуаро. – В каком настроении был сэр Жерваз, когда спустился к чаю?

– В обычном. Совсем обычном. Никогда бы не мог подумать, что он замышляет покончить с собой. Если подумать, он, наверное, был чуть больше возбужден, чем всегда.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Тогда и видел. За чаем. Никогда больше не видел беднягу живым.

– Вы не заходили к нему в кабинет после чая?

– Нет, я больше его не видел.

– Когда вы спустились к ужину?

– После первого удара гонга.

– Вы спустились вместе с леди Шевеникс-Гор?

– Нет, мы... встретились в холле. Я думаю, она заходила в столовую посмотреть на цветы – что-то вроде того.

– Надеюсь, вы не будете против, полковник Бери, если я задам вам один довольно личный вопрос, – сказал майор Риддл. – Была ли между вами и сэром Жервазом напряженность по поводу компании «Парагон синтетик раббер сабститьют»?

Полковник Бери внезапно побагровел.

– Вовсе нет. Вовсе нет, – зачастил он. – Старик Жерваз был слишком высокого о себе мнения, не следует об этом забывать. Он всегда ожидал, что всё, к чему он ни прикоснется, обернется золотом! Он не понимал, что весь мир находится в кризисе. И это влияет на все акции!

– Значит, между вами все же были кое-какие проблемы?

– Никаких проблем. Просто эта чертова самоуверенность Жерваза!..

– Он обвинял вас в своих потерях?

– Жерваз был ненормальным! Ванда это знала. Но она всегда умела с ним управляться. И я спокойно оставил все это ей.

Пуаро кашлянул, и майор Риддл, глянув на него, сменил тему:

– Насколько я знаю, вы очень старый друг семьи, полковник Бери. Вы не предполагаете, кому он мог завещать деньги?

– Ну, как я полагаю, основная часть достанется Рут. Я так понял по обмолвкам Жерваза.

– Вам не кажется, что это несправедливо по отношению к Хьюго Тренту?

– Жерваз не любил Хьюго. Ему не удавалось управлять им.

– Но он очень трепетно относился к семье. Мисс Шевеникс-Гор, в конце концов, всего лишь приемная дочь.

Полковник Бери помялся, помычал что-то под нос, затем сказал:

– Знаете, уж лучше я вам кое-что расскажу. Только прошу сохранять все это в тайне.

– Конечно-конечно.

– Рут – незаконный ребенок, но она Шевеникс-Гор. Она дочь брата Жерваза, Энтони, который погиб на войне. У него была интрижка с машинисткой. Когда он погиб, та девушка написала Ванде. Ванда поехала к ней – девушка ждала ребенка. Она обсудила это дело с Жервазом, а ей тогда только что сказали, что у нее больше никогда не будет детей. В результате они забрали ребенка к себе и удочерили по закону. Мать отказалась от всех прав. Они вырастили Рут как собственную дочь, и она действительно их дочь во всех отношениях – только посмотрите на нее и сразу поймете, что она Шевеникс-Гор!

– Ага, – сказал Пуаро. – Понимаю. Теперь поведение сэра Жерваза становится куда более понятным... Но если он недолюбливал мистера Хьюго Трента, то почему же он так стремился устроить его брак с мадемуазель Рут?

– Чтобы упорядочить ситуацию в семье. Это удовлетворяло его чувство правильности.