Аккорды смерти в ля мажоре - Елена Бриолле Страница 7

В этот момент в номер без стука вошёл пятидесятилетний мужчина с бакенбардами в униформе администратора.

– Ах, какое несчастье! Какое несчастье! Я со вчерашнего вечера не нахожу себе места! – Его глаза навыкате ещё больше округлились. – Простите, что не представился. Я администратор этого отеля.

– Заходите, мсье, – показывая жестом на кресло, сказал Ленуар.

– Какая потеря для нашей культуры! Изольда была чудесная, ослепительная, великолепная. Весь город лежал у её ног. Кто бы мог подумать, что у женщины на сердце была такая убийственная тоска…

Администратор быстро пересёк комнату и сел в кресло.

– Вы были близко знакомы с Изольдой Понс? – спросил Ленуар.

– Да. Вернее, нет. Но она была почётной гостьей нашего отеля. Отель только-только открылся, и подобные клиенты, как вы знаете, делают хорошую рекламу нашему учреждению, а тут такая неприятная история… Что же теперь будет с нашей репутацией? И, честно говоря, я не понимаю, зачем здесь полиция? Ведь Понс покончила жизнь самоубийством. Присутствие полиции в отеле отпугивает клиентов…

Ленуар внимательно посмотрел на администратора. От мужчины несло ароматом магнолии и слащавости. Его лицо ему показалось знакомым.

– Я почти закончил осмотр номера, господин…

– Шёнберг. Ганс Шёнберг.

7. Смертельная любовь

В военном госпитале пахло марсельским мылом. Медсёстры в белых передниках сновали между койками больных, искоса поглядывая на трость Ленуара. На её ручке были вырезан череп из слоновьей кости, что очень контрастировало с крестами распятий, подвешенных над изголовьями больных.

Судебный эксперт Николя Фошон уже ждал столичного сыщика в своём кабинете. Это был низенький пухлый господин с бритой макушкой. При виде Ленуара он поправил очки и жестом пригласил его сесть на стул перед его письменным столом.

– Я не могу отказать в аутопсии господину Баро, мсье, но вы сами знаете об обстоятельствах смерти Изольды Понс: она перерезала себе горло на глазах у тысячи свидетелей. Об убийстве здесь речь не идёт, поэтому заставлять меня делать аутопсию в шесть утра – это было слишком…

– Слишком поздно? – спросил Ленуар, закидывая ногу на ногу. – В следующий раз попрошу, чтобы труп перевезли сюда не мешкая. Луи Баро просил передать свою благодарность за вашу готовность оказать ему важную и своевременную услугу.

Фошон прикусил нижнюю губу и медленно закивал в ответ.

– Бросьте эти условности, доктор. Давайте лучше сразу…

– Это в Париже вы привыкли жить без условностей и уважения к чинам. В Анже мы, знаете ли, всё делаем по старинке, и у нас не принято входить без стука, – Фошон скрестил пальцы перед собой, показывая, кто в госпитале главный.

– Даже если к вам обращается брат из масонской ложи? – спросил Ленуар. Заметив смятение на лице Фошона, он добавил: – У вас на столе печать с циркулем и наугольником. Такое же изображение я видел на перстне Баро. Если вы хотите оставить свою деятельность секретной, вам следует более аккуратно выбирать аксессуары. А теперь давайте к делу. Вы составили отчёт об аутопсии?

Фошон молча посмотрел на Ленуара, затем вытащил из своего стола отчёт и протянул его сыщику.

В преамбуле убористым почерком были сделаны традиционные пометки о дате аутопсии, о том, что эксперт судебной медицины принёс надлежащую клятву, и подпись медбрата, присутствовавшего во время вскрытия.

Ленуар пробежал глазами вторую часть, где говорилось об обстоятельствах самоубийства, и сразу перешёл к части visum et repertum о ходе вскрытия.

– Как вы видите, Изольда была в полном здравии на момент самоубийства. В отделах мозга, груди и живота мною не замечено никаких болезненных патологий.

– Я не вижу… Ах, вот здесь вы пишите, что в крови мадемуазель Понс не обнаружено ни алкоголя, ни опиума, ни морфия, которые могли бы повлиять на её психическое состояние.

– Да, всё верно, мсье Ленуар. Анализ её желудка также показал, что девушку не отравили, а на обед она съела салат с креветками и телячий язык с запечённой картошкой.

– А что вы можете сказать про царапины на её руках?

– Вы тоже их заметили? – поджал губы Фошон. – Я описал царапины в отчёте, но затрудняюсь определить их происхождение.

– Может, это след от чьих-то ногтей или от острого ножа?

– Нет, это точно не нож. От ножа остались бы более глубокие и ровные порезы. От ногтей, наоборот, царапины неровные и длинные, так что здесь не ногти. Эти царапины были нанесены чем-то маленьким и острым.

Ленуар снова обратился к отчёту. Когда он увидел последнюю запись, то понял, что не зря пришёл к Фошону лично.

– На ленте на рукоятке ножа, которым Изольда перерезала себе горло, вы обнаружили пятно и смогли его идентифицировать как…

– Да, как пятно спермы. Знаете ли, здесь сложно ошибиться. Семенные пузырьки в обилии вырабатывают цилиндрические эпителиальные клетки, лейкоциты, эритроциты, особенно при длительном отсутствии коитуса. В сперме пожилых людей очень обильны фосфаты, карбонатная известь и азот…

Фошону нравилось следить за реакцией Ленуара. Обычно описание таких физиологических подробностей было неприятно, но парижанин даже глазом не моргнул. Ясно – все они там испорченные.

– Вы подтвердили этот тест на микроскопе? – спросил сыщик.

– Да, я срезал ленточку с рукоятки ножа, чтобы опустить её чистую часть в часовое стекло, наполненной водой с сернокислой средой. Затем скальпелем соскрёб материал, добавил йод для контраста и – вуаля. Кроме того, разрыв вульвы на теле мадемуазель Понс свидетельствует о том, что её сношение с любовником состоялось в день спектакля и носило грубый характер или, во всяком случае, причинило усопшей боль. Артистки – ветреные особы. Когда мой сын привёл домой артистку оперетты, я их обоих выставил за дверь…

– Вы можете уточнить время сношения? – cпросил Ленуар.

– С точностью нет, но судя по цвету разрыва – всё случилось в первой половине дня в день концерта.

8. Ножи и яйца

– Французскому боксу можно обучиться, как обучаются грамматике, рисунку или музыке, – голос Ленуара громко раскатывался по двору жандармерии.

Сегодня сыщика в очередной раз ждали ученики, и он не мог не появиться на уроке. Многие заметили, что Ленуар изменился. От лохматого хулигана, каким он выглядел ещё вчера, осталась только непредсказуемость движений.

– Кроме того, вы должны составить общий образ противника, иметь представление о его темпераменте, его манере защищаться и нападать. Главное – уметь принимать правильные решения в зависимости от атаки. Здесь важны точность, собранность и…

– Сила удара? – спросил один из жандармов.

– Нет, Клеман, умение внутренне расслабляться важнее силы.