Лотос и ветер - Джон Мастерс Страница 3

Майор Хейлинг ушла, ее отец ушел, ее мать сморкалась. Никто не слушал. Энн подхватила свою рясу и побежала вдоль канавы к солдатам, карабкаясь по неровной поверхности, спотыкаясь, когда поворачивала голову, чтобы не спускать глаз с бегущего человека. Она увидела, как он присел и поднял джезайль. Солнце заиграло на латунных полосах вокруг длинного дула, но он целился через холм, подальше от них всех на дороге. Кроме того, он спрыгнул слева от скалы в поисках укрытия; с дороги любой, кто знал, куда смотреть, мог его ясно видеть. Кем бы ни были его враги, они были дальше справа. Она остановилась, тяжело дыша, посмотрела в ту сторону, куда одинокий мужчина указывал своим джезайлем, и мельком увидела развевающуюся серую ткань и, на мгновение, движение мужской головы.

Рядом с ней она обнаружила двух стрелков-гуркхов. Они держали ее куртку, осторожно дергая за подол и застенчиво улыбаясь. Они указали назад, на дорогу, и хором произнесли: «Вапас, мисс сахиб, вапасджао». Их хиндустанский звучал так же угловато и неуклюже, как и ее собственный. Робин сказала ей, что гуркхи приехали из Непала и вовсе не были индийцами.

Она схватила одного из них за руку, указала на одинокого мужчину на холме и крикнула: «Декко! Admi! О боже, этот… он что, друг? Затем она указала направо, крича: «Бадмаш там! Не здесь, там!»

Стрелки сразу же увидели одинокого человека слева от скалы. Они подняли винтовки, а Энн покачала головой и закричала: «Нет, нет!» — и огляделась в поисках кого-нибудь, кто мог бы перевести.

Там никого не было. Она увидела горцев и остальных гуркхов, с трудом взбирающихся по правой части склона. Если бы они продолжили в том направлении, то пришли бы туда, где прятались враги одинокого человека. Она увидела там, наверху, широкую спину своего отца, а на холме рядом с ним — голый зад горца, чьи килты были задраны на его теле, когда он споткнулся о камень. Горец встал, и ветер донес до нее смех, бряцанье оружия и мерзкие, непонятные слова. Она услышала, как Хейлинг повысила голос, ругалась, отдавала приказы, становясь все тише по мере того, как солдаты удалялись за холм. Впереди раздался выстрел, затем еще один. Стрельба переросла в перестрелку. Солдаты прекратили стрелять, затем побежали вперед за спиной у ее отца, повернули направо, перевалили через гребень и скрылись из виду.

Одинокий мужчина все еще сидел на корточках у всех на виду на склоне холма. На дороге погонщики волов успокаивающе шипели своим животным. Женщина в зеленом опустилась на колени в канаве, чтобы перевязать раненую руку рядового из Хайленда, и Энн с удивлением увидела, что это Эдит Коллетт, которую ее мать называла «быстрая».

Затем, прямо с вершины холма, четверо патанов вышли из укрытия и побежали вниз на одинокого человека с джезайлом. Он обернулся вокруг своего камня, прицелился, выстрелил и снова упал. Один из бегущих упал, остальные бросились вперед, перепрыгивая с камня на камень в развевающихся одеждах и с солнцем на ястребиных лицах. Солдаты справа не могли их видеть. Одинокий мужчина поднялся, повернулся и отчаянными шагами бросился вниз по склону к дороге.

«Он ищет укрытия, ему нужна помощь! Энн закричала. Двое стрелков-гуркхов снова подняли винтовки. Один из бегущей троицы патанов опустился на колено, удержался на ногах и выстрелил. Одинокий мужчина свернулся, как подстреленный кролик, и упал ничком. Там, где он упал, он продолжал ползти и корчиться, все еще держась за длинный джезайль в правой руке. Извиваясь рывками и спазмами, он добрался до расщелины в скале. Энн закричала: «Спасите его!» — И обнаружила, что бежит вверх по холму. Она забыла о пулях и о коме в горле. В ее голове не было ничего, кроме лица одинокого мужчины. Он был так близок к безопасности, когда пуля сзади сбила его с ног; он был немолод, но его лицо было лицом потерянного человека, человека, далекого от матери, жены или дочери.

Она, спотыкаясь, поднялась на холм. Прибежавшие патаны приблизились. Двое гуркхов начали стрелять, пробежав несколько шагов, стреляя, перезаряжая, снова убегая, крича ей, чтобы она вернулась. Она поняла смысл, хотя слова ничего не значили. Ее мать снова начала кричать.

Один из трех патанов упал, раненный в голову гуркхом справа от нее. Она увидела, как его бородатое лицо растаяло, и он исчез. Другие патаны хотели остановиться и выстрелить, но после небольшого колебания передумали и побежали дальше. Она и гуркхи не смогли добраться до одинокого человека раньше, чем это сделали его враги. Дыхание с шумом вырывалось из ее легких, а лицо стало пунцовым. Одинокий мужчина лежал, распластавшись на животе. Красная струйка его крови стекала по камням. Его правая рука бесцельно двигалась по голой поверхности каменной плиты под головой. Он выпустил из рук джезайль. Патаны добрались до него, когда Энн и стрелки были еще в двадцати ярдах от него. Блеснули ножи, и патаны атаковали. Длинный стальной отблеск закончился в спине одинокого человека.

Винтовки гуркхов разорвались у нее над ухом, но руки у них были потные и дрожали, и оба выстрела прошли мимо цели. Патаны, не останавливая своего стремительного бега, схватили джезайль одинокого человека, развернулись и поскакали, как олени, обратно на холм. Они бежали неутомимыми, неровными шагами, мелькая, разделяясь, снова сближаясь, их одежды развевались. Гуркхи выстрелили еще по два раза каждый, но патаны бежали дальше. Потом они ушли.

Энн медленно опустилась на колени рядом с одиноким мужчиной. Она не чувствовала острых камней под собой. Она ухватилась за рукоятку ножа в его спине и потянула. Лезвие заскрежетало по кости, под пальцами забурлила кровь. Если бы ей сказали сделать это, она бы не сделала, но сейчас это не казалось ужасным. Ему нужно было все, что она могла ему дать. Гнев против его врагов чуть не задушил ее.

Лезвие со скрежетом высвободилось. С полминуты кровь сочилась сквозь одежду одинокого мужчины, затем прекратилась. Энн подняла голову, слезы текли по ее щекам, и увидела двух гуркхов, стоящих рядом с ней. Они смотрели вниз, их рты были плотно сжаты; один из них пошевелил раненого носком ботинка. — Вахли, бадмаш, — сказал он, покачал головой и сморщил нос.

— Это не имеет значения, — прошептала Энн. — Мы должны отнести его вниз. Она сделала движение, чтобы поднять мужчину, который неподвижно лежал на животе, повернув голову набок. Она