Не убивай меня больше - Екатерина Николаевна Островская Страница 7

— он вообще душка. Раньше на него все заглядывались. А вообще у него с Милой Шаховой был роман, которая тоже из нашего класса. Мы все думали, что они поженятся, но он уехал в новосибирское училище, и как-то так получилось, что она встретила другого. Но ведь сами понимаете, школьная любовь никогда свадьбой не заканчивается, да и какая там любовь у них, ничего не было: может, поцеловались пару раз. А то, что ходили, взявшись за ручки, так с кем, как говорится, не бывает. А Милана — девушка видная. Она, кстати, тоже снялась для календаря — «Майская роза», если помните: там розовое белье и букет.

— Я не ношу розовое, — призналась Лариса Ивановна. — А сиреневое или салатовое вообще ненавижу. Да и для кого теперь носить? Мужики нынче не те пошли — не оценят.

— Встретите еще, — попыталась успокоить ее Валентина, — вы для ваших лет очень неплохо выглядите.

— А сколько мне? — спросила московская штучка, догадываясь о подлости двоюродной сестры.

— Почти сорок шесть, — честно ответила буфетчица, — но вам на вид не больше сорока, — может, даже тридцать девять или тридцать семь. Если честно, то Светлана Петровна выглядит не лучше вас, а ей всего сорок три. Только вы не говорите, что я ее выдала. Но все равно у нее романы случаются, и даже с очень достойными людьми.

— Ну-ка, ну-ка! — встрепенулась Лариса Ивановна, наполняя рюмку собеседницы ликером. — Ты, Валюша, не стесняйся: махни рюмочку за наше здоровье. И какие же у моей сестры романы случаются?

— Так вы что, не в курсе? Во-первых, она долгое время встречалась с Локтевым…

— С Костей, что ли? — не поверила совладелица будущего ночного клуба. — Так он же совсем молодой.

— Нет, не с Костей, а с его папой — Николаем Захаровичем: он у нас тут главный олигарх. Потом Николай Захарович состарился, и они расстались, но продолжают дружить. Потом Светлана Петровна переключилась на Покатушкина — это наш начальник ГИБДД. То есть Покатушкин был начальником, но его сняли за взятки или за то, что не делился с вышестоящими, и любовь у них прошла. А вообще она очень положительная и общительная, а такие мужикам очень нравятся. Я, например, не такая. Для меня секс — это не главное. Главное, чтобы у парня душа была, чтобы можно было с ним помечтать или съездить куда-нибудь.

— Я такая же романтичная, — призналась московская гостья и предложила: — Может, еще по рюмашке?

Они выпили по рюмке ликера и, не сговариваясь, заглянули в пустые кофейные чашки. И обе рассмеялись этому.

— Хороший был календарь, — вспомнила Лариса Ивановна, — на высшем европейском уровне сделан. А девочки такие, каких в Европе и не видели никогда! Все девочки из календаря наверняка у вас сразу звездами стали?

— Еще какими! — подтвердила буфетчица. — На улицах оборачивались, но чаще всего говорили что-нибудь обидное. Бабы интересовались, сколько же нам заплатили за такое бесстыдство, а мужики, и алкаши и лохи разные, приставали, приходилось даже убегать от них.

— Неужели некому было вступиться?

— Все боялись, потому что чаще всех приставали локтевские. Только Лешка Снегирев бился за Милку. Сам предложил Локтю: давай, мол, один на один решим вопрос. Долго бились, потому что Локтев — качок: у него дома свой тренажерный зал. Но Леша все равно победил. А какой-то урод локтевский решил все это транслировать в стриме. И весь город видел, как Локоть орал: «Хватит! Я был не прав! Никого из девчонок больше пальцем не трону, и Милку свою забирай!» Но когда Снегирев вернулся в свое училище, все пошло по-старому. Правда, Локоть к другим девчонкам приставать перестал, то есть приставал, конечно, но начал бегать исключительно только за Шаховой, с которой у Лешки была школьная любовь. И получилось, что завис он на ней. Вообще Милана — девка видная, она самая высокая из нас, как раз для модельного бизнеса: там ведь нужны такие лошади. А потом Локоть сделал ей предложение, и она согласилась. Скорее всего, это Николай Захарович приказал ему жениться. Надеялся, что сын остепенится…

— А Костя не мог на девушек нападать?

— Его проверяли, ведь и у него был мотоцикл «кавасаки». Но у Локтя было алиби на каждый случай. Его в это время видели в других местах. А когда напали на Настеньку, он вообще был под Москвой вместе с Милой Шаховой. Они там себе дом присматривали. Они туда и перебрались, и сразу менты из Москвы понаехали маньяка ловить, а заодно проверяли криминогенную обстановку в городе, кого-то из локтевских взяли, кто-то уехал из города. Да и полковник Колобов, по слухам, провел беседу с Локтевым-старшим на предмет того, что он упакует его сына при первом же удобном случае и никакие связи, никакие адвокаты не помогут… Так у нас победили мафию. Но еще до того взяли Лешу Снегирева: провели обыск в его гараже, нашли мотоцикл «кавасаки», десантный нож, которым резали девушек, платье жертвы и мотоцикл. И тут же всем объявили, что серийный убийца, который орудовал в Глинске больше пяти лет, наконец задержан. И мотоцикл показали по телевидению, якобы это доказательство…

К стойке подошел мужчина лет пятидесяти, посмотрел на буфетчицу, потом перевел взгляд на Ларису Ивановну. Судя по всему, он услышал последние слова.

— Какой мотоцикл? — поинтересовался он. — Лично у меня имеется «урал» с коляской. Проходимость — мама не горюй! Лучше любого джипа. Хотите покатаю?

Свое предложение он сделал, глядя на московскую гостью.

— Вы хотите познакомиться со мной? — улыбнулась ему Лариса Ивановна.

— Хочу, — признался мужчина, — ведь вы не местная?

— Теперь местная, — ответила за новую хозяйку буфетчица.

— Тогда предложение отпадает, — вздохнул мужчина, — а то мало ли чего люди подумают.

И он отошел.

— Странная логика, — усмехнулась Лариса Ивановна.

— Это Потапов, — сообщила буфетчица, — он в школе, где я училась, преподает ОБЖ. Когда Екатерину Степановну Снегиреву из школы выгоняли, он один из немногих за нее вступился.

— Ее выгнали за то, что сын был осужден?

— Тогда Снегирева еще только задержали и предъявили обвинение, тут же в нашей школе собрали общее собрание педагогического коллектива, на котором все выступали и осуждали ее за неправильные методы преподавания и воспитания. Решили обратиться в Министерство образования о лишении ее звания заслуженный работник образования. От преподавательской работы отстранили, сославшись на то, что она неправильно преподает историю. Например, рассказывает ученикам, что Елена Глинская была правнучкой Мамая, а, следовательно, Иван Грозный тоже был его потомком. А еще говорила о том, что Дмитрий Донской на Куликовом поле выступил на стороне Орды, потому что Мамай хотел