Таинственный рыцарь и грустная курица - Андрей Николаевич Усольцев Страница 54

заказала для себя (Пронин не курил). Господа, бросайте курить! Помните, капля никотина убивает лошадь и даже маленького сопливого кенгуру!.. И ещё она заказала огромную корзину фруктов.

Ферапонт Анемподистович ни во что не вмешивался. Он стоял на крыльце АртМузы и вдыхал аромат своей пустой курительной трубки. От неё (трубки) пахло можжевельником и лесными ягодами.

Сегодня пикапером выступала девушка, а он был «жертва». И его это устраивало… Пикапер — это человек, использующий навыки соблазнения на представителях противоположного пола и различными способами пытающий склонить его (противоположный пол) на секс без обязательств. И красиво потом разойтись с ним, как в море корабли. Чаще этим человеком (пикапером) выступает представитель сильного пола, но некоторым женщинам также интересен этот способ заводить знакомства. Эфэсбэшники часто выступают как пикаперы, они соблазняют свои жертвы, грязно используют их, шантажируют и вербуют. Вот так.

Машина такси мчалась по вечернему Питеру, мелькали старинные фонари, фасады исторических зданий и, конечно, огни рекламы… куда в наши дни без неё. Лирические герои моего романа молча сидели в самом дорогом таксомоторе Питера (марка Mercedes Benz Maybach S-Класс) и глядели в окно на мелькающие здания домов. В голове у Пронина крутилась песня Александра Вертинского «Полукровка»:

Мне нужна не женщина, мне нужна лишь тема. Чтобы в сердце вспыхнувшем зазвенел напев. Я могу из падали создавать поэмы, Я люблю из горничных делать королев.

Пронин был настоящий мастер-пикапер и без особых проблем был способен превратить падшую женщину в прелестную незнакомку с милой и загадочной улыбкой, и предстать пред ней в образе благородного и мужественного рыцаря… И Ферапонт Анемподистович стал действовать. Для начала Пронин решил поговорить с дамой о чём-то возвышенном: о живописи, о музыке, о литературе. Он знал, что некрасивые женщины легко ранимы, интеллигентны и умны и что им нравятся образованные начитанные мужчины. Пронин решил начать разговор с литературы.

— Вы любите Кафку?

— Ага, грефневую, — ответила дама.

Да, она была не только страшная, как старуха Изергиль из рассказа Горького, но она ещё оказалась и тупая, как пробка. В воздухе повисло неловкое молчание. Пронин, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, задал простой и естественный вопрос. Он вспомнил, что до сих пор не познакомился с дамой, которую через час придётся целовать во все места, он повернулся к ней и глядя в её свиные глазки спросил томным с придыханием голосом:

— Как вас зовут, сударыня?

— Меня не зовут. Гы-гы-гы, — дама заулыбалась, обнажив дёсны и показывая лошадиные зубы. — Я сама прихожу.

— Я понял… а как вас мама в детстве называла?

— АфЛодита!

— А по батюшке величают вас как?

— A хЛен его знает… Все по-Лазному.

— Ну что же, АфЛодита, «а хЛен его знает», куда мы едем?

— Ко мне, — сказала некрасивая дама… она обиженно почмокала своими утиными губами и отвернулась к окну. Она хоть и была дура дурой, но поняла, что Пронин иронизирует над ней.

Полковник тоже замолчал. Он задумался… его терзали смутные сомнения. А весь его прошедший опыт общения с людьми говорил о том, что такого не могло быть… Как талантливая художница и очень богатая дама могла быть такой некрасивой, как говорят в народе, баба с яйцами, да и ещё и олигофреном в стадии дебильности. Тут было что-то не то! Ферапонт Анемподистович посмотрел в окно. Такси свернуло на Литовский проспект. Наш герой задремал… машина медленно проезжала мимо Крестовоздвиженского Казачьего собора… дверь храма была открыта и оттуда раздавался голос священника, проходило венчание. Полковник ясно услышал слова: «Венчаются раб божий Ферапонт и страх божий Афлодита». Он вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. Видимо, он уснул… и ему это приснилось. Сказалось многодневная усталость и простуда. Наконец машина проехала по Разъезжей улице и свернула во двор дома номер тридцать восемь.

Центр разврата. Кто ты, прекрасная фемина?

Небольшое лирическое отступление про любовь.

Ну что же, уважаемые дамы и господа, как бы читатели, я, как бы писатель, хочу вам сказать следующее. Я пописываю для вас романы, вы их почитываете. Даже если вы и не почитываете, я всё равно пописываю. Я не могу, чтобы не писать, потому что я настоящий писатель, а не графоман какой-нибудь. А настоящий писатель не может чтобы не писать. Вот, например, Чехов Антон Павлович, Толстой Лев Николаевич не могли прожить ни дня без строчки, и я, Андрей Усольцев, ваш покорный слуга, тоже не могу.

А первый признак настоящего читателя какой?.. Он не читает всякое г*вно. А так как хорошей, качественной литературы мало, а современная литература — это навоз… поэтому настоящий читатель вообще нихрена не читает.

И мои произведения настоящий читатель тоже не читает… он их проглатывает, то есть читает и перечитывает… Почему?.. Потому что всём этом литературном навозе есть жемчужина, и это мои романы.

Из гениев современности только я пишу и талантливо, и про это. То есть я пишу эротические детективы. И пишу очень красиво… Не читали ни разу?.. И даже не слышали?.. Хорошо, вот оцените мой перл любовно-эротического детектива… Так начинается заключительная глава романа про девушек, которые писают по утрам.

«Полковник Пронин совершено голый бежал навстречу ветру и стрелял по-македонски с двух рук, его гонады (яйца) и волосы на голове развевались на ветру, а пятая точка издавала свистящие звуки — это она громко пукала от напряжения. Огромный член при таком быстром беге больно бил его по коленям. Контрразведчик громко кричал: Врёшь, не уйдёшь.

Он бежал не просто так… Нет!

… Вы думаете, он преследовал банду неуловимых убийц?.. Тоже нет! Он бежал за своею судьбой, за своей удачей, которая смеясь уходила от него… протекала, как песок сквозь пальцы. Эту удачу звали Любовь… Она (Любовь) отвечала Пронину:

— Москва — Воронеж.