Консьерж - Эбби Корсон Страница 9

Алек посвятил меня в сюжет своей книги. Не хочу рассказывать слишком подробно, потому что, если помните, она будет опубликована посмертно – и так вышло, что выпустят ее в издательстве, где Хелен раньше работала. Итак, речь идет о шотландском рыбаке, живущем на отдаленном острове, где постоянно происходят странные события. Это одна из тех мрачных и загадочных историй, в которых автор использует множество выразительных слов, таких как «грохот» волн и «завывание» ветра, чтобы описать сцену. Он прочитал мне лишь отрывок, но я сразу представил, каким холодным и убогим было место, где жил рыбак. Думаю, только хорошему писателю такое под силу.

Наконец мы обсудили три варианта развития сюжета, что объясняли бы странные происшествия на острове. Мы мигом отвергли предложение Алека об инопланетянах и отбросили мою мысль о том, что существует потерянный брат-близнец рыбака, которого родители отдали на усыновление, а теперь он вернулся, чтобы отомстить семье, отрекшейся от него. Алеку показалось это слишком притянутым за уши, что, на мой взгляд, было чересчур сильно сказано, учитывая, что произнес это пьяница, собиравшийся свалить все на инопланетян. Но идея, к которой мы пришли, мне понравилась, и я обрадовался, что помог Алеку преодолеть творческий кризис. Когда я уходил, он уже сосредоточенно колотил пальцами по клавиатуре, открывая при этом очередную бутылку виски. Оглядываясь назад, замечу, что в человеке с пустой бутылкой виски есть что-то очень опасное, особенно когда рядом стоит другая, еще полная.

Я вышел из номера Алека, тихо притворив за собой дверь, не желая прерывать поток его мыслей. Чуть дальше по коридору кто-то еще пытался прошмыгнуть незаметно. Я увидел американца Дэйва, который с довольной улыбкой на лице застегивал молнию на брюках, захлопнув дверь в номер своей коллеги Тани. В мои обязанности входило закрывать глаза на подобные интрижки, но думается, супруга американца Дэйва будет не в восторге, если когда-нибудь прочтет мою книгу. Однако такой человек сумеет убедить даже папу римского в том, что Иисуса не существует, поэтому я уверен, что американец Дэйв каким-то образом выкрутится.

– Ну что, приятель, готов опробовать айпад? – гаркнул он, разглядев меня.

Я поднял вверх большой палец, потому что это показалось мне подходящей формой общения с подобным человеком в данный момент. Он ответил мне тем же жестом, казалось совершенно не смущаясь тому, что я застал его за изменой. Но это как раз возвращает нас к тому, о чем я упомянул ранее: люди верят, что рядом со мной они могут вести себя абсолютно естественно, потому что за ними наблюдает всего лишь консьерж, а не кто-то важный.

Около половины четвертого начали прибывать автобусы с приглашенными на свадьбу. Отель недостаточно велик, чтобы вместить толпы шумных гостей, поэтому обычно мы предлагаем ближайшим родственникам жениха и невесты остановиться у нас, а остальным забронировать номера в соседних отелях или пансионатах. Я встал у дверей вместе с Фионой и девушками с ресепшена, стараясь хоть одним глазком взглянуть на гостей. Народ повалил из автобусов; похоже, все гости были при деньгах. Их направляли в обход отеля, а не через вестибюль, чтобы не беспокоить постояльцев. Красочные дамские наряды всех цветов радуги перемежались с темными дизайнерскими костюмами-тройками; ухоженные мужчины, которые их носили, вели себя точно члены королевской семьи. Одна женщина, казалось, была полна решимости превзойти невесту, облачившись в струящееся кремовое платье, сделанное из чего-то похожего на перья.

Фиона распорядилась, чтобы в библиотеке подали напитки для жениха и его друзей. Патрик жаловался, что его родители не смогли приехать, так как их задержали дела на Ближнем Востоке. У некоторых людей есть все деньги мира, но семья стоит для них далеко не на первом месте, так в чем же смысл? Я бы предпочел вырасти в семье с любящими родителями, а не обладать миллионами. Но в итоге у меня не было ни того ни другого. Несправедливо так говорить по отношению к маме, но ее уже так давно нет с нами.

Мать умерла, когда мне было тринадцать. Сердечный приступ. Ее тело нашел отец; она сидела в своем любимом кресле, рядом стоял полный бокал шерри и лежал недоеденный кусок яблочного пирога. Она даже не успела насладиться своим последним блюдом. Мама была прекрасной женщиной. Ее звали Анна-Элиза. Она рисовала акварельные пейзажи и продавала их в местном пабе проезжающим туристам. Несколько лет назад сестра попыталась разыскать некоторые из ее работ. Как-то раз ей почти удалось заполучить одну из них, но алчный продавец затребовал сумму больше, чем я получаю за три месяца. Может, если продам достаточно книг, сумею приобрести картину.

После смерти матери отец стал пить беспробудно. Но для меня это было даже неплохо, потому что он больше времени проводил в пабе, чем дома. Стоило ему переступить порог, и он тут же отключался, а утром я смывался из дома до того, как у него получалось разлепить глаза. Расходились мы с ним, как в море корабли. Иногда я прибегал в школу на три часа раньше, просто чтобы не видеться с отцом. По выходным я взбирался на холм за нашим коттеджем и сидел на траве, ожидая, когда он наконец уберется.

Итак, после того, как жених с друзьями выпили, Фиона проводила их поприветствовать гостей. Я мельком взглянул на лицо Патрика, когда он проходил мимо ресепшена. Почему у некоторых женихов такой вид, словно их ведут на казнь, ведь считается, что они вот-вот навсегда соединятся с любовью всей своей жизни?

Фиона вернулась и рассказала, что жених сомневается. Он не уверен, что обретет с Оливией счастье. Патрик заявил, что невеста эгоистична, постоянно чем-то недовольна и требует слишком многого. Фиона призналась, что в шутку упомянула развод и ее острота с треском провалилась. У Фионы никогда не хватало такта разобраться с подобной ситуацией. Но ее чувство юмора мне всегда нравилось. Как бы то ни было, струсил жених поздновато. Я порой сталкивался со случаями предсвадебного мандража, но не помню, чтобы хоть раз торжество отменили. Бесспорно, потом многие разводятся, но свадьба в «Кавенгрине» стоит немалых денег, и никто не хочет неловких объяснений с высокомерными гостями из-за того, что модная вечеринка не состоится. Я поспорил с Фионой на десять фунтов, что свадьбу все равно сыграют, и позже ей пришлось заплатить. Я хотел отказаться – джентльмен никогда не возьмет у дамы деньги за проигранное пари, – но она сунула банкноту мне в нагрудный карман и заявила, что в пятницу я могу угостить ее бокалом вина. Мне это показалось хорошим планом. Но до паба мы так и не добрались.

Родители Оливии, переругиваясь, спустились в холл. Повздорили, кажется, из-за того, что муж не похвалил прическу жены, как его ни подталкивали. Сью, скорее всего, была не в духе, потому что переживала за дочь, невесту, а не потому, что муж отказал ей в комплименте. Мартин вздыхал и выглядел так, словно предпочел бы оказаться в другом месте. Я не в курсе всех тонкостей семейной жизни Бейнбриджей, и местонахождение биологического отца Оливии мне до сих пор неизвестно, но не думайте, будто он внезапно появился и прикончил кого-то. Можете смело вычеркивать его из списка подозреваемых.

Перебранка прекратилась, когда по коридору, спотыкаясь, прошествовали близняшки – кажется, уже выпили несколько бокалов шампанского. Они громко смеялись и фотографировались на каждом шагу. На них были облегающие персиковые платья с открытой спиной; обе сделали одинаковые прически с полураспущенными волосами. Свадебный фотограф сделал пару снимков, а затем еще несколько, поскольку девушки требовали, чтобы их запечатлели со всех сторон. Бедняжке Оливии пришлось ждать своего часа; наконец ее позвали, чтобы она явила себя родне. И это было грандиозное явление! Мама и отчим Оливии расплакались от счастья, увидев свою малышку в пышном белом платье – ну точно огромное безе – с фатой, которая