Кружок экстремального вязания - Дарья Донцова Страница 9

– Что с ним случилось? – осведомилась я.

– Точно неизвестно. Марк позвонил жене из своего агентства, сказал: «Еду домой, что-нибудь по дороге купить?» Надежда попросила суши из ресторана, в котором всегда их берет. Марк там побывал, купил жене роллы с угрем, себе с лососем. Их с супругой вкусы полностью совпадали во всем, кроме еды. Коравалли ел роллы только с красной рыбой и всегда просил внутрь насыпать кунжут, причем черный.

– Интересное сочетание, – улыбнулся Макс.

– Из ресторана он вновь позвонил жене, пообещал быть дома через десять минут. Когда супруг не появился и через час, женщина занервничала, начала ему звонить. Телефон был выключен. Коравалли не пришел ночевать, он словно сквозь землю провалился, ни его самого не было, ни машины. В тот день он взял новый автомобиль Надежды, потому что его джип был на техобслуживании. Через два дня супруга нашла дизайнера в больнице. Он не мог говорить, не двигался, получил травму головы. Жена быстро перевезла мужчину в свой центр, и с тех пор он там. Никакой положительной динамики у пациента не наблюдается, а владелица центра не способна отключить любимого человека от аппаратов. Почти десять лет он в таком состоянии. Надежда мне сказала: «Как Господь решит, пусть так и будет. Для меня Марк жив, я с ним каждый день беседую. Захочет Бог его забрать – заберет. Но сама не лишу супруга жизни…» Это первая часть нашей беседы.

– Первая? – удивилась я.

– Да, – кивнул Костин. – По моей просьбе Глазов порылся в старых документах. Я предположил, что он зануда, ничего не выбрасывает, и угадал. Шкаф делали Виктор Рамин и Николай Харитонов, руководил ими прораб Илья Нечаев. Поговорить ни с кем не удалось.

– Почему? – спросила я.

– Чем дальше, тем интереснее, – пробормотал Макс.

– Верно, – согласился Володя. – Вскоре после окончания работ у Глазова Рамин поехал на рыбалку и утонул. Его мать сообщила, что сын всегда сидел с удочкой на берегу один, он так отдыхал. Брал с собой бутылочку – пьяницей не был, на работе не употреблял, но в выходной расслаблялся. Ну и не вернулся после очередной рыбной ловли. Жены и детей у Виктора не было, жил он с мамой, а та не особо тревожная, забеспокоилась только спустя несколько дней. Думала, мужчина просто решил подольше отдохнуть в тишине.

– Мамаша ему не звонила? – удивилась я.

– Звонила, но Виктор телефон отключал. Светлана Николаевна пару раз набирала, но не нервничала, полагала, что сын отключил звук – ему не нравилось, когда его отвлекали от рыбалки. Но в конце концов мать попросила свою подругу поехать вместе с ней на реку, где Рамин всегда рыбачил. Удочки, раскладной стул, палатка – все оказалось на месте. Не было новой машины Виктора и его самого. Светлана Николаевна добилась приезда водолазов, ждать их пришлось несколько дней. Со дна достали сапоги Виктора, куртку, в карманы которой напихали камней, брюки, свитер. Все было сложено вместе в мешок для мусора. Тело не нашли. У следователя возникла версия, что кто-то позарился на новую машину мужчины и убил Рамина. Где тело? Может, его течением унесло, а может, преступники увезли труп и где-то закопали.

– Ну и ну, – протянула я. – Мне нравится предположение, что убитого раздели, вещи утопили, а голый труп увезли.

– Ну, не всем добрый Боженька ума отсыпал, – развел руками Костин. – Теперь о втором мастере, Николае Харитонове. Он жил в Подмосковье. Поехал домой на автобусе, потому что его автомобиль накануне сломался, старый совсем был. Николай вышел на остановке, от шоссе до дома надо было бодрым шагом идти минут двадцать. То, что парень доехал и вышел из автобуса, подтвердил водитель. Он знал Харитонова, тот часто от метро на его «Рафике» катался, жаловался на свой умирающий драндулет. Но домой мужчина не вернулся. Его жена Римма мужа не нашла. Куда подевался? Вопрос без ответа. Женщина прописана по старому адресу… Прораб Илья Нечаев…

– Тоже погиб? – предположила я.

– Экая ты прозорливая! Верно. Но с ним все ясно. Гараж у него был, с дружками он там тусовался. Илья решил расслабиться, принес несколько бутылок, сказал мужикам, что получил их на чай от парня, которому помог. Компания села, закусила. И тут появилась жена одного из выпивох. Тетка точно знала, где своего супруга искать, налетела на него, домой погнала. Дядьке не удалось рюмашку пропустить, поэтому он жив остался. Второй только собрался спиртное хлебнуть, как ему из дома позвонили, и парень вышел из гаража – там телефон плохо работал. Разыскивала его мать, она сказала, что упала дома, голова закружилась, встать не может. Пришлось сыну бежать на помощь. Когда же он вернулся к Нечаеву, тот пожаловался на плохое самочувствие. Приятель позвал еще одного мужика, они вместе проводили Илью до дома. Там он и умер. Вдова и дочь живут в Москве.

– Подвожу итог, – вздохнула я. – Виктора Рамина, вероятно, убили, чтобы забрать его новую машину. Николай Харитонов пропал, судьба мужчины неизвестна. Илья Нечаев отравился техническим спиртом. Все, кто мастерил буфет, скончались. Марк Коравалли жив, но он полностью парализован. Может, все это случайность? А может, мастеров убрали, потому что они знали про сейф? Интересно, что лежало в тубусе?

– Чернов и так и эдак видео с домашней камеры вертел, сказал, предмет определенно выглядит как футляр, в котором документы носят, чтобы они не помялись. Например, чертежи всякие. Их в рулон скручивают, – сказал Костин. – Но что внутри находится, непонятно.

– Документы… – тихо повторила я. – Никанор Михайлович понятия не имел, что буфет с секретом, тубус не он прятал. Кто мог это сделать? Строители? Марк? Почему выбрали такое место? Чтобы достать бумаги, надо же войти в чужой дом, открыть сейф – столько сложностей! Сейчас можно арендовать ячейку в банке!

– Значит, деньгохранилище посчитали ненадежным, – сказал Макс. – Возможно, тот, кто велел заховать тубус, знал, что содержимое ему не скоро понадобится.

– Прямо глупая глупость! – воскликнула я. – Предположим, бумаги понадобятся через десять лет, до этого они будут «спать». Но за долгое время могла масса всего случиться! Дом бы сгорел! Или газ мог взорваться! Буфет бы превратился в золу!

– Сейф несгораемый, – напомнил Костин.

– Да, но от взрыва он может развалиться. А если останется цел, то привлечет к себе внимание… И почему именно дом Глазова использован в качестве хранилища?

– Надо еще раз поговорить с Надеждой, – решил Костин. – Она, похоже, очень любит мужа, скорее всего, между ними были доверительные отношения. Супруга может что-то знать. Лампуша, говорить с Вольской лучше тебе, я договорюсь