Умереть красиво - Питер Джеймс Страница 8

Чуть ниже под стеклом поблескивала чешуей трофейная радужная форель весом семь футов и шесть унций, добытая в магазинчике на Портобелло-роуд. Грейс специально пристроил форель под часами – отличный повод при инструктаже новичков ввернуть бородатую шутку про терпение и большой улов.

Остальное пространство занимали телевизор, видеомагнитофон, круглый стол, четыре стула, стопки документов, сумка с набором инструментов для осмотра места преступления и груды папок на полу.

Каждая папка являла собой нераскрытое убийство. Взгляд упал на зеленую обложку, чей уголок скрывался под комком коврового ворса. Дело занимало порядка двадцати коробок, набитых бумагами, какие обычно либо громоздились на полу, либо вываливались из шкафа, либо покрывались плесенью в сыром полицейском гараже участка, на чьей территории произошло преступление. Зеленая папка содержала материалы убийства ветеринара Ричарда Вертнора, гомосексуалиста, двадцать лет назад забитого до смерти в собственной клинике.

Фотографии с места преступления, отчеты криминалистов, вещдоки, показания свидетелей, распечатки допросов лежали аккуратными стопками, перевязанными цветными ленточками. В этом и заключалась задача Грейса – поднять «глухари» графства, связаться с убойным отделом полицейского управления, на чьей территории было совершено преступление, и выяснить, не появилась ли за минувшие годы какая-нибудь информация, позволяющая открыть дело заново.

Содержимое большинства папок Грейс знал наизусть – спасибо уникальной памяти, не раз выручавшей его на экзаменах в школе и полицейской академии. Кучи документов воплощали не только отнятые жизни, не только напоминали, что убийцы по-прежнему гуляют на свободе, – нет, они задевали за живое, ведь семьи погибших не могли отпустить прошлое, зная, что преступление не раскрыто, а справедливость так и не восторжествовала. Когда тебе в руки попадает дело тридцатилетней давности, создается впечатление, что ты – единственная надежда для жертвы и ее родных. Однако пока сдвиги наметились только в одном деле. Деле Томми Литла.

Самый давний «висяк». Двадцать семь лет назад февральским днем одиннадцатилетний Томми Литл вышел из школы, но до дома так и не добрался. Единственной ниточкой в деле стал фургон «моррис», замеченный смекалистым свидетелем, который сообразил записать номер. Однако никакой связи между Томми и владельцем фургона – чудаковатым холостяком, неоднократно привлекавшимся за сексуальные домогательства к малолетним, – установить так и не удалось. И вот два месяца назад по чистой случайности фургон снова замаячил в поле зрения Грейса, когда его новый владелец, любитель классических автомобилей, попался за вождение в пьяном виде.

За двадцать семь лет судебно-криминалистическая экспертиза совершила колоссальный рывок. Криминалисты не без основания хвастались, что благодаря современному анализу ДНК можно установить, находился ли человек в помещении. Установить, а потом и доказать. Достаточно единственной чешуйки кожи, не попавшей в пылесос, единственного волоска, малейших волокон ткани. Любая деталь, будь она хоть в сотню раз меньше булавочной головки, может навести на след.

Сейчас фургон в их распоряжении.

Его прежний владелец до сих пор жив.

Вооруженные микроскопами эксперты обшарили фургон вдоль и поперек, однако еще накануне Грейс прочел не слишком обнадеживающий отчет, где говорилось о полном отсутствии связи между «моррисом» и жертвой. Сотрудники криминальной лаборатории обнаружили волос, но анализ ДНК совпадений не выявил.

Однако Грейс закусил удила. Они найдут улики, даже если ему придется разобрать треклятый фургон по винтику.

Хлебнув минералки, суперинтендант скривился – не столько из-за вкуса, сколько из-за его отсутствия. Но приходилось пить эту пресную гадость, слегка отдающую металлом, чтобы не хлестать литрами кофе. Через дорогу, над серой крышей гипермаркета «Асда», закрывавшего практически весь обзор, нависли грозовые тучи. Рассеянно глядя на них, Грейс завинтил крышку и стал размышлять о завтрашнем дне.

Завтра, в четверг, ему предстояло свидание – слава богу, не вслепую, как в прошлый раз, когда интернет-агентство подсунуло ему чудовищную стерву, – а нормальное, с красивой женщиной. Грейс хоть и ждал его с нетерпением, но все равно нервничал. Переживал, что надеть, куда ее повести, как поддержать разговор.

А еще он переживал из-за Сэнди. Как бы она отреагировала, узнав, что он встречается с другой? Какая нелепость – думать об этом спустя девять лет, однако Грейс ничего не мог с собой поделать. Как не мог практически каждую секунду не думать, где она, жива ли, чем занимается.

Надолго припав к пластиковой бутылке «Эвиана», он посмотрел поверх груды незаполненных бумаг на монитор, а после перевел взгляд на стопку утренних газет. Сверху лежал местный «Аргус» с кричащим заголовком: «ДВА ТРУПА В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОЛИЦЕЙСКОЙ ПОГОНИ В СУССЕКСЕ».

Смахнув газеты на пол, Грейс пробежал глазами входящие сообщения на экране. Он еще толком не освоился с новым компьютерным обеспечением «Вантидж», пришедшим на смену куда более сложному в эксплуатации «Грин-скрину». Первым делом он проверил журнал учета происшествий – узнал, что случилось за минувшую ночь. Обычно Грейс занимался этим с утра, но сегодня ему пришлось готовиться к пресс-конференции.

Ничего интересного в журнале не нашлось, будничная ночь в Брайтоне выдалась стандартной: парочка разбойных нападений, взломы, угоны автомобилей, ограбление круглосуточного магазинчика, драка в пабе, домашнее насилие, с пяток ДТП, к счастью без жертв, и вызов с фермы неподалеку от Пис-Хейвена, где был обнаружен подозрительный предмет. Словом, ничего серьезного, что могло бы привлечь внимание суперинтенданта.

Вот и отлично. Всю прошлую неделю он практически не появлялся в кабинете – максимум, готовил материалы для суда над местным правонарушителем – и сейчас планировал разгрести завалы документации. Пары-тройки дней должно хватить.

Грейс подключил свой «Блэкберри» к компьютеру и проверил расписание. По-прежнему пусто. Эленор Ходжсон, его секретарша, чью должность в угоду политкорректности переименовали в помощника руководителя, отменила все встречи, чтобы он мог сосредоточиться на расследовании и судебном разбирательстве. Грейс мрачно подумал, что скоро его график будет вновь забит под завязку.

Буквально через секунду в дверь постучали, и на пороге возникла Эленор – чопорная нервозная женщина лет пятидесяти с небольшим, стереотипная англичанка, какую можно встретить на чаепитии у викария – по крайней мере, по неискушенному мнению Грейса, сроду не бывавшего на подобных мероприятиях. Спустя три года работы Эленор по-прежнему оставалась безукоризненно вежливой и слегка церемонной, словно боялась рассердить начальника, хотя было совершенно непонятно почему.

Она держала стопку газет на вытянутых руках, словно боялась испачкаться.

– Мм… Рой. В общем… здесь свежие выпуски утренних газет. Я подумала, вы захотите их прочесть.

– Есть что-нибудь новенькое?

– Да не особо. «Гардиан» опубликовало интервью с Джулией Дрейк из Независимой службы по расследованию действий полиции.

– Кто бы сомневался. Лицемерная корова, мать ее!

Услышав ругательство, Эленор вздрогнула.

– По-моему, к вам очень несправедливы, – нервно улыбнулась она.

Грейс покосился на минералку, и внезапно ему захотелось кофе. И сигарету. И выпить. Близился обед,