Крестные матери - Камилл Обре Страница 6

И если уж на то пошло, о ней тоже некому побеспокоиться. Персонал больницы уведомит полицейского, который приводит людей в неотложку, и кто-нибудь в полиции проверит записи о пропавших людях. На этом все и закончится. Никто из членов семьи не станет искать ее тело, чтобы достойно похоронить. Если эти люди выбросят ее в канаву или реку, кто-нибудь обязательно ее найдет, и она, скорее всего, будет похоронена на том жалком островке, где заключенных заставляют копать могилы для бедняков и безвестных мертвецов. Так что ей остается только молиться.

Она так живо представила себе эти сцены, что очень удивилась, когда машина достигла цели – обветшалого кирпичного здания в Гарлеме, на улице с темными громадами домов, в которых в этот час не виднелось ни одного огонька: лучше не видеть и не слышать, что происходит на этой мрачной улице.

Мужчина ниже ростом остался в машине, а тот, что с пистолетом, открыл дверцу и, вытащив Люси из автомобиля, подтолкнул ее к одному из домов.

Парадная дверь оказалась не заперта. Она вела на лестницу, где пахло плесенью. Мужчина потащил девушку по лестнице на самый верх, где была всего одна квартира, и стукнул в дверь один раз.

– Войдите, – откликнулся мужской голос.

Сопровождающий втолкнул Люси в комнату, а сам отступил назад и закрыл за собой дверь. Она не слышала звука шагов вниз по лестнице: значит, он остался сторожить на площадке.

В комнате находились кровать, умывальник и небольшая лампа, источающая слабый рассеянный свет. Люси прищурилась и различила на кровати женщину. Простыня, вся в пятнах, едва прикрывала ее огромный живот.

– Она не должна была забеременеть. Твоя забота – избавить ее от ребенка. – Мужской голос звучал из кресла, стоящего в темном углу комнаты.

И хотя мужчина обращался к Люси и наблюдал за ней, она не могла разглядеть его лица. Но зато видела силуэт – широкоплечий, коренастый, крепко сложенный.

– Вытащи его и убей, – спокойно продолжил он, будто говорил о мышах.

Люси тяжело сглотнула, но взяла себя в руки.

– Почему я? – спросила она. – Есть и другие, кто этим занимается.

– Прошу вас, мисс, – взмолилась девушка на кровати. – Я видела вас однажды в церковной больнице. Я знаю, что вы хорошая и что вы стараетесь помочь людям в беде.

Люси быстро оценила ситуацию. Кому-то из гангстеров эта девушка явно была нужна живой, иначе ее просто убили бы вместе с младенцем в утробе. Этим проявлением чувств можно было воспользоваться. Беременной девушке было самое большее пятнадцать лет, а волосы, прилипшие к потному лицу, были рыжие, как у Люси.

С потрясающей силой на Люси нахлынули воспоминания о том, как она сама была в том же возрасте в похожих обстоятельствах, когда еще жила в Ирландии. Симпатичный, но слабовольный парнишка сделал Люси ребенка, но затем исчез под давлением своей семьи. В результате отец и брат Люси затащили ее в фургон и отвезли в «дом для беспутных девиц», который больше был похож на тюрьму, а работал как прачечная из прошлого века. Во главе его стояли несколько очень странных монахинь. Первое, что они сделали с Люси, – это обрили ее наголо. «Чтобы вшей не было», – объяснили они. Затем она присоединилась к тридцати другим девушкам, которые в ожидании родов целыми днями стирали белье.

Люси не знала, что за дешевого доктора вызвали монашки в ту ночь, когда пришел «ее черед», но, когда все закончилось, ее новорожденный сын был уже мертв, а она сама едва выжила. Каким-то образом ей удалось выкарабкаться, хотя было уже все равно. А далее, много месяцев спустя, когда у нее наконец появилось желание жить, она ласковыми речами уговорила мужчину, который поставлял мыло для прачечной, помочь ей сбежать в Дублин.

Там она работала в госпитале, пока не заработала на билет до Америки. У нее не было ни личных вещей, ни багажа, а все, что она оставила на родине, – это сердце, которое было похоронено в небольшой могиле вместе с ее новорожденным сыном. Оно покоилось под деревьями, что выросли над ней, на импровизированном кладбище за домом для беспутных девиц.

– Ребенок не выходит, и я ничего не могу сделать. – Девушка на кровати начала всхлипывать, умоляя Люси о помощи взглядом затравленного животного.

Люси подошла к ней, чтобы оценить состояние, и сделала вывод, что помогала женщинам и в худшем положении – с более тяжелой беременностью, с ножевыми ранами, со смертельными заболеваниями. В католическом госпитале ее хорошо обучили; им требовалась любая подмога, которую она могла оказать, и сестры там были добрее и радостнее. Они охотно пользовались помощью Люси, угадав в ней большой потенциал в деле заботы о нуждающихся.

Экстренные ситуации придавали Люси энергии, и сейчас адреналин в ее крови пересилил усталость. Она повернулась и встретилась взглядом с человеком в углу, заговорив нейтральным, «врачебным» тоном с властным оттенком превосходства и резким ирландским акцентом, который в подобных ситуациях каким-то образом придавал дополнительный вес ее словам.

– Итак, об аборте говорить поздно, беременность зашла слишком далеко, – решительно заявила Люси. – Я могу лишь помочь ей родить. Но в любом случае подумайте, какой проблемой будет избавиться от трупа младенца.

– Да никаких проблем, – проворчал мужчина из своего темного угла. – Просто вытащи его, и все.

Люси попыталась убедить его еще раз.

– В северной части штата францисканские монахини содержат приют для брошенных детей. Я хорошо их знаю, так что, если они примут от меня ребенка, они не будут задавать вопросов, – уверенно произнесла она. – Нет преступления – нет проблемы. Это более простое решение, – добавила она многозначительно. – Если вы хотите, чтобы я помогла, – это мое условие. Иначе, как я и сказала, мать может умереть, и у вас на руках останутся два трупа. Три – если считать меня, – усмехнулась Люси и решительно вздернула подбородок, хотя вовсе не чувствовала себя так уверенно.

На самом деле у нее бешено стучало сердце, и она задержала дыхание, ожидая ответа. Она рисковала, предположив, что ему не особо хочется убивать эту девушку; тогда все, что нужно сделать Люси, – снять с их подруги клеймо позора и помеху в виде незаконнорожденного ребенка.

Глаза мужчины блеснули в темноте, когда он оценивающе взглянул на медсестру.

– Где находится приют? И сестры заберут ребенка без вопросов? – уточнил он, будто пытаясь заставить ее в этом поклясться.

– Совершенно верно, – не колеблясь ответила она и объяснила, где приют.

– Ни имен,