Последний кайдан - Элла Чак Страница 14

– Теперь ты готов… Посмотри, как дрожат твои пальцы. Спустить курок тебе будет стоить тех же усилий, что поднять тридцать каммэ[31]. Но, – вздохнул он, – выбор за тобой. Если ты не попросишь, я не убью тебя. Только мои знания хранителя священной рощи подсказывают, что девчонки без тебя не выживут. Особенно несладко будет той, с красными пучками. Милая она, наивная. Мечтательница.

Я вспомнил, как она прошептала «помоги мне» в зале с подвешенными саркофагами.

Оборотень повернулся ко мне спиной, собираясь уйти.

– Постой! – крикнул я. – Я готов. Отпусти душу Тоси-сенсея и возьми мои душу и тело, ёкай. Убей меня. Сделай это. Я прошу тебя меня убить! Слышишь?

Он почесал задней лапой ухо и потряс мордой.

– Чего так орать… Я слышу, как дышит филин в десятке ри[32] отсюда, а ты разорался.

Морда его расплылась в улыбке, и на мгновение я увидел Тоси. Мой учитель улыбался, склонясь передо мной в медленном поклоне.

Я смотрел в его глаза, в два алых огонька, когда раздались два выстрела. Из того самого нагана, который я принёс. И теперь своими алыми глазами я смотрел на две дыры в простреленных глазницах Тоси. В своей руке я сжимал оружие, а хвост мой оставил за собой коричневые борозды и подтёки, которые никто и никогда не сможет отмыть.

* * *

Неделю или больше я скитался… не знаю где. Кажется, в лесу. Мне нужно было свыкнуться с тем, во что я превратился. Уместить поток знаний, обрушившихся на меня. То, чего я никогда не умел, удавалось с первой попытки. То, чего никогда не знал, разрывало мозг. Из носа шла кровь. Меня рвало от грибов и ягод, а потом я задушил пару скворцов и проглотил их целиком. Я слышал сердцебиение человека за двадцать ри[33]. Мог бегать вертикально по стволу дерева и стенам домов и даже небоскрёбов из стекла и бетона. В голове роились знания древних текстов: рецепты отваров, дарующих исцеление, заклинания духам-помощникам, имена ёкаев, живущих по ту сторону синего пламени и в священной роще храма Ёцумо.

– Синее пламя, – пробормотал я, – сотая свеча ёкая…

Одно из самых ценных знаний, что я получил в шкуре оборотня, – правда обо мне и других потомках, спрятанная в сотой свече.

В игре, начатой самураями пять столетий назад, осталась непотушенной последняя свеча. И она всё ещё горит. А значит, игра ещё не закончилась. Что ж, я продолжу её. Разыщу наследников остальных самураев. С ними я доберусь до истины, как завершить начатую предками игру так, чтобы никто не умер.

Достаточно Киро Сато.

Теперь я Оками-бакэмоно, волк-оборотень.

* * *

С лёгкостью заполучив деньги, воруя теперь как ёкай, я решил заняться собой в лучшем пентхаусе города. Заказал сырые стейки, ведро яиц и миску воды – точнее, тазик, – вызвал лучших парикмахеров, швей и стилистов, сменил имидж, привёл в порядок тело, волосы, кожу, ногти и гардероб. Внешность моя изменилась. Раньше я был ниже и шире. Волосы были чёрными. Теперь пряди обрели белый цвет в тон шкуры волка. Я стал выше и тоньше. Движения стали более плавными, словно я жил не в детском доме и на улице, а воспитывался как принц. Осознавая собственную силу и неразумную примитивность людей, я не скрывал своего высокомерия. Всё-таки я ёкай, а значит, не обязан быть добряком. Но люди не боялись меня. Они ко мне тянулись, повинуясь скрытым во мне магнетизму и обаянию, и усилий для этого я не прикладывал никаких.

Я выкупил старинные книги и свитки. Память позволяла мне запоминать тексты с первого прочтения. Теперь я владел информацией и выяснил имена тех самураев, которые начали опасную игру пять столетий назад. Но был момент, объяснить который я не мог.

Игра не была запрещённой. Она была популярной. Все играли в неё. Писали сборники кайданов, собирали страшные истории. Почему же в игре этих самураев что-то пошло не по плану? И при чём здесь я и их потомки? Про какой яд в моей крови говорил Тоси?

Думая о девушке, которая шёпотом молила меня о помощи в зале с саркофагами, я пересёкся взглядом с сотрудницей салона красоты, подпиливавшей мне твёрдые ногти.

– Пластина у вас, господин, сильная и ровная! Никогда таких ногтей не встречала!

Я дёрнул губой, отчего она покраснела и сразу же задела пилкой мою кожу вместо ногтя. Рухнув руками вперёд, она принялась извиняться, а я слизнул с пальца сладкую алую каплю.

Мой взгляд оказывал на людей эффект покровительства. Раньше такого не случалось. Девушки тряслись в моём присутствии, мужчины выпрямляли спины и кланялись с натянутыми, как струны, руками и шеями. Каждый, кто на меня смотрел, пытался понравиться мне, получить благосклонность, хоть улыбку или кивок.

Я не понимал, почему так происходит. Может, во всём виноваты деньги? Я купил самую дешёвую одежду, извалял её в грязи и прошёлся так по городу. Всё повторилось.

От меня не шарахались. Две светские дамы предложили составить им компанию на ужине с караоке, а бармен не взял денег за заказ, сказав, что по четвергам всё бесплатно. Ну конечно! Я был в этом баре «счастливых злых кошек» во все дни недели, и никто никогда не наливал бесплатно!

В отражении погашенного экрана телевизора я видел свои белые как снег волосы. Такого цвета шкура у волка. Определённо, мои повадки и движения тела изменились. Я перестал испытывать слабость, которую два последних года списывал на усталость и жизнь в обрывках сна и бодрствования.

Если бы не оборотень, меня не стало бы в ближайшие дни. Но теперь я мог осуществить всё, что задумал. Теперь я знал всё, что узнал Тоси за свою пятисотлетнюю жизнь.

И было в этих знаниях то, что пугало даже меня – зверя и якудза.

– Хотите посмотреть новости? – суетился бармен, заметив, что я уже десять минут молча пялюсь в чёрный экран и, видимо, из скромности не решаюсь попросить включить телевизор. – Вот! Включил! Прошу, господин!

Лучше бы он этого не делал.

На новостном канале показывали меня самого в квадратном уголке фотографии. Диктор вещал, что «Сато Киро, принадлежащий к якудза, застрелил тренера и владельца спортивной секции Гэ Тоси, прострелив ему обе глазницы. Мотив преступления выясняется. Орудие убийства и отпечатки пальцев на оставленном орудии убийства подтверждают причастность Сато Киро».

Бармен натирал бокал.

– А ведь он захаживал сюда!

– Что вы говорите?.. – съязвил я.

– Да! – гордо подтвердил тот. – Вот только бы мне его