Искатель, 2001 №3 - Александр Николаевич Андрюхин Страница 14

выхода подлетает ко мне какая-то толстая тетка и сует под нос «Молодежную газету». Мол, купите свежий номер! Я его покупаю, раздаю последние деньги и прихожу домой. Валюсь на диван, открываю газету и сразу натыкаюсь на объявление «Фирма ищет сотрудника на высокооплачиваемую работу. Предпочтение медработникам». Звоню. Подтверждают. Действительно фирма в медработниках нуждается. Только им в данный момент нужен рентгенолог. Я отвечаю: «Я и есть рентгенолог». «Прекрасно! Приходите завтра на собеседование». Прихожу! Оказалась солидная зарубежная фирма.

— Название? — спросил Берестов.

— Название? — поморщилась Сверилина. — Это было российское представительство международной организации ЮНИСЕФ. Оно проводило независимое медицинское исследование. Но у представительства, насколько я поняла, что-то не ладилось с Министерством здравоохранения. Ну сами знаете, какая у нас бюрократия: и сами ничего не делаем, и другим не даем! Тогда в мае представительство намеревалось обследовать группу студентов, но они не знали, как это организовать официально. За каждого обследуемого фирма платила 500 долларов. Естественно, голова от таких деньжищ у меня пошла кругом. Я тут же вспомнила, что рядом с моим домом находится автомеханический техникум. Я говорю иностранцам, давайте передвижную лабораторию, сейчас сниму с занятий любую группу из автомеханического техникума и заставлю пройтг флюорографию. Меня тут же сажают в автобус. Оборудование там — последний писк. Рентгеновский аппарат — я таких и не видела. В мое распоряжение дают сотрудника — иностранца. Симпатичного мужчину. По-русски — ни бельмеса. Подъезжаем мы к техникуму, захожу я в первую попавшуюся аудиторию, там сидят две группы. Ждут преподавателя. Спрашиваю, что за курс? Они отвечают: «Четвертый! Ждем «препода». Сейчас должна быть консультация. А завтра экзамен». Я им: «Кто не прошел флюорографию, к экзаменам допущен не будет. Поторопитесь, пока машина во дворе! Они все с криком «ура!» рванули во двор. Буквально за полчаса я прогнала обе группы в пятьдесят человек через свой аппарат, и вдобавок мой сотрудник сделал студентам прививки!

— Прививки от чего?

— От всего. Новая прививка от всех болезней. Гарантия три года. Мне тоже сделали. И вот уже два года прошло, а я, тьфу-тьфу-тфу, ни разу не болела.

— Ну а деньги-то вам заплатили?

— В тот же день, как с куста двадцать тысяч баксов! Представляете? За полчаса работы. Более того, мои организаторские способности им очень понравились. Мы с ними сотрудничаем до сих пор. Они ко мне частенько обращаются с просьбой найти студентов для независимого обследования.

— Вы продолжаете нелегально снимать группы с занятий? — улыбнулся Берестов.

— Да, продолжаю снимать нелегально! А что делать? — развела руками Маша. — Один раз я пробовала с директором одного ГПТУ договориться легально. Абсолютный нуль! «Без разрешения Минздрава никаких независимых обследований!». Я вышла из его кабинета, сняла с занятий первый же попавшийся класс и на улицу! Прогнали через автобус тридцать человек, и ни один преподаватель не сказал ни слова.

— И много вы таким образом заработали? — улыбнулся журналист, догадываясь, что девушка, кажется, склонна к фантазиям.

— Два раза в год, как часы, перед летними и зимними каникулами, господа из ЮНИСЕФ мне звонят, и я им нахожу группу студентов для обследований. Всего благодаря мне они обследовали более двухсот человек.

— Это сто тысяч долларов за два года? — поднял брови Берестов.

— Больше! — замахала руками Сверилина. — Только вы об этом не пишите. И фамилию мою не ставьте. Мне об этом вообще-то запрещено рассказывать.

— Почему?

— А завистников много. Да и сами видите, какие у нас чиновники в Минздраве. Сами ничего не предпринимают для улучшения здоровья нации и другим не позволяют.

Берестов улыбался и понимал, что его разыгрывают. Все это, конечно, было придумано для того, чтобы подчеркнуть силу потомственной колдуньи Анжелики.

— Вы потом поделились гонорарами с колдуньей или забыли ее в тот же час, как разбогатели?

Сверилина смущенно засмеялась.

— С моей стороны, это, конечно, свинство, но эту милую женщину я так и не поблагодарила. Но знаете, зато я ее рекомендую всем своим знакомым. У моей подруги муж гулял. Уже дело доходило до развода. Я посоветовала ей сходить к Анжелике. Та сходила, и — чтобы вы думали? — сейчас они не разлей вода… Или вот, у моей одноклассницы пропал муж. Он знаменитый скрипач…

— Это не Баскаков случайно? — проявил свою осведомленность Берестов.

— Да, Баскаков! — обрадовалась Сверилина. — Вы слышали? Так вот, он — муж моей подруги, Вики. Два с половиной года назад вышел из дома и не вернулся. Был объявлен в розыск, но — безрезультатно. Как в воду канул. И вот начинают ходить слухи, что видели его то в одном месте, то в другом. Договорились до того, что, якобы, Антон Вику бросил, а сам ушел к другой бабе. А ее было за что бросить.

— За что? — насторожился Берестов.

Сверилина покосилась по сторонам:

— Вы только никому не говорите: стерва она! Гуляла направо-налево от такого мужика — красивого, талантливого, удачливого, богатого. Нет! Ей все чего-то не хватало. Впрочем, она со школы была такой. Вот такая она, Вика. Что имеем, не храним. А сейчас раскаивается, ждет. Не верит, что он погиб. Замуж не выходит. Однако поезд уже ушел! Раньше нужно было любовь свою проявлять, — вздохнула Маша.

— То есть вы полагаете, что он погиб?

— Естественно! Останки его нашли в реке, экспертиза признала, что это он.

— Тогда зачем вы посоветовали сходить ей к колдунье?

— Откуда вы знаете? — удивилась Сверилина.

— Вы сами сказали.

Мария смутилась и задумалась.

— Понимаете… Мы все-таки с ней подруги. Мне Вику чисто по-человечески жалко. Она мучается. Не верит, что Антона давно нет. Вот я и посоветовала сходить к колдунье, чтобы та убедила ее, что муж давно в раю, что теперь нужно смириться, успокоиться и как-то жить дальше…

— Хотели сделать как лучше? — произнес скептически Берестов. — А колдунья ей сказала, что ее муж жив, и слупила с нее шестьсот баксов.

Мария ахнула и побледнела.

— Не может этого быть! Это какая-то ошибка…

— Почему не может, — понимающе подмигнул Берестов. — Когда вы сами сказали своей подруге, что видели ее мужа живым и здоровым у Казанского вокзала.

— Нет я не видела! — замахала руками Мария. — Это мой муж видел. Хотя сам он тоже не видел. Видел его знакомый…

Минут десять на кухне царила тягостная тишина. Казалось, гость умер на кухонном столе Маргариты. Она трижды подносила к нему руку, чтобы тряхнуть его за плечо, и трижды отдергивала. Наконец бомж оторвал свою лохматую башку от стола и виновато поднял глаза на хозяйку квартиры.

— Извините, что принес вам столько беспокойства. Я не могу больше пользоваться вашей добротой. Мне надо срочно