Тринадцать лет тишины - Нина Лорен Страница 11

Судя по сдержанной улыбке, на самом деле этому парню до лампочки, устраивает меня такая перспектива или же нет.

В то же самое время я жутко сердита на Шона… вернее, на детектива Ортиса. Чем это он вдруг «занят»? Что за шуточки? Скриплю зубами с досады, и у меня тут же начинает ныть челюсть. Видно, мне и вправду стоило поспать подольше.

– Я детектив Моррис, Лэйни.

Моррис? Имя, подходящее для частного сыщика в плаще и фетровой шляпе. Не удивлюсь, если он станет называть меня «мэм»… От этой мысли мне становится весело, и я крушу нервный смешок стиснутыми зубами – прежде, чем тот успевает вырваться наружу.

Детектив хмурит светло-рыжие брови. У него типичное для рыжих лицо с бледными веснушками, рассыпанными по тонкому папирусу кожи. Несмотря на его молодость, кожа уже начинает собираться в бесчисленные микроморщинки и складочки.

– Что‑то не так?

Я качаю головой. Он бросает на меня последний долгий взгляд, а затем без предупреждения переходит к расспросам. Что ты делала в этот день и в это время?

Действительно, а что я делала?

– Была на работе.

– В восемь утра? – взлетают его брови. Детектив передает ими всю гамму своих эмоций, как милый щеночек, сохраняя губы сжатыми в короткую прямую все то время, пока молчит.

Мне требуется мгновение, чтобы понять, чему он так удивляется.

– На моей второй работе, – сипло объясняю я, хотя нумерация перепутана. Работа в продуктовом магазине – вот моя настоящая работа, которую я проставила в бумагах на аренду жилья и на получение кредитной карты. «Вторая работа» лучше подходит моим ночным сменам.

– Тут нечего стесняться, – сообщает мне детектив ровным тоном, окрашенным ноткой снисходительности. – Ты ведь не занимаешься в этом своем клубе ничем противозаконным?

Фырк, фырк. Видимо, эта фраза была кульминацией какой‑то шутки, которую я пропустила мимо ушей.

– Нет, ничем таким, – на всякий случай отвечаю я, не будучи уверена, что детектив Моррис ждет ответа. Вообще ничем противозаконным; я там даже не оголяюсь, хотя не объявляю об этом вслух.

– Итак… Как долго ты находилась в продуктовом магазине?

Я послушно отвечаю.

– С семи до двух, как и каждый день.

– Каждый день?

– Ну, бывают исключения… – запинаюсь я о мешанину собственных мыслей. – Рабочее расписание мне выдают еженедельно. Выходные у меня были в четверг и пятницу. Кажется…

И тут же проклинаю себя. Кто, черт возьми, не помнит выходных, которые были всего‑то на прошлой неделе? Но детектив продолжает подбрасывать вопросы, не размениваясь на многозначительные паузы:

– Во сколько ты ушла с работы?

Повторяю на бис:

– В два часа, как только отработала смену.

Перед Моррисом нет ни блокнота, ни планшета, ни компьютерной клавиатуры: все мои ответы он пишет на свой телефон. Так и должно быть? Как по мне, с его стороны это не особо… профессионально.

– Чем ты занялась после работы?

– Отправилась на пробежку, – говорю я. Не из какого‑то злого умысла, просто эти слова легко скатываются с языка, и я не успеваю их перехватить. Слишком поздно. Подмышки становятся клейкими, и, клянусь, нос детектива дергается, словно он чует это сквозь слои моих футболки и куртки.

Самой себе я могу врать сколько влезет, но ложь сотруднику полиции чревата неприятностями.

– А потом?

– Вернулась домой.

– Сразу домой?

– Да.

– Тебя кто‑нибудь видел? Бегущей?

– Что?..

– В вашем районе не очень‑то безопасно, правда?

Я пожимаю плечами.

– Давай перейдем ко вчерашнему дню, – дружелюбно, чересчур дружелюбно предлагает Моррис, и я понимаю, что он знает. Он, конечно, тоже в курсе, и вот мы оба сидим тут, опутанные моей ложью, и узел затягивается все туже с каждым новым моим словом.

– Так вот, вчера. Куда ты отправилась после работы?

Не дождавшись ответа, он уточняет:

– Сразу двинула домой?

И тем самым гостеприимно распахивает передо мной дверцу лжи, надеясь, что я сразу туда прошмыгну. Ждет, чтобы я соврала. Рассчитывает на это.

Осторожно опускаю подбородок: соглашаюсь, но не вслух, чтобы не оставить своего голоса в этой его потертой мобилке.

– Где‑нибудь задерживалась?

Ну конечно, задерживалась. Пробкой вылетев из «Серебряной пули», Сладкий уже не вернулся, так что мне пришлось сделать крюк и заехать к нему, чтобы забрать свои пилюли. Отняло не более четверти часа, и большая часть поездки прошла как в тумане: такая же привычная часть моего дня, что и чистка зубов. В основном мне запомнилось, как я без движения сидела в своей машине, торчала на светофоре, который не переключался целую вечность. Красный отсвет, ярче свежепролитой крови, тянулся ко мне по мокрому от дождя асфальту, а я барабанила кончиками пальцев по рулю, отрывала от него чешуйки искусственной кожи, прикидывая, не рискнуть ли проскочить. Улица была совершенно пуста со всех сторон – никто бы и не заметил. Никто бы не узнал. Но я не нажала на газ, опасаясь зоркости дорожных камер.

Черт! Камеры видеонаблюдения… Я насмотрелась достаточно серий «Места преступления», чтобы знать, как копы используют эти штуки.

– Да, задержалась. – Изо всех сил стараюсь, чтобы голос звучал ровно. – Сделала небольшой крюк, чтобы заехать… домой к одному знакомому. Но…

Детектив обрывает меня, прежде чем я успеваю объяснить… соврать… что‑то еще.

– К знакомому? Какому знакомому?

– Парень, с которым я вроде как встречалась, – поясняю я, едва ворочая непослушным языком. Надеюсь сменить тему, но Моррис вцепился в меня как клещ.

– И кто же он, этот знакомый?

– Просто один парень, которого я повстречала. Сла… Джеймс. – Ведь так зовут Сладкого на самом деле, правильно? Там точно что‑то простенькое – то ли Джеймс, то ли Джек… Или Джон? Как‑то так.

– Какого рода знакомство ты водила с этим Джеймсом? Фамилия у него имеется?

– Я не знаю фамилию, ясно вам? – Мой рот кривится, словно под языком обнаружилось что‑то кислое. – Мы едва знакомы, вообще‑то…

– Откуда вы знакомы?

– По работе.

– В продуктовом магазине?

– По клубу… – тяну я голосом, похожим на шипение гадюки. – Мне казалось, это очевидно. А вы точно детектив?

Моррис пропускает укол с хладнокровием истинного профессионала. А вот я, напротив, уже близка к тому, чтобы сорваться.

– Получается, он пришел в мужской клуб, – вслух рассуждает Моррис. – В стриптиз-бар, где ты работаешь…

– Где я разливаю напитки.

– Точно, – кивает детектив и откидывается назад в своем кресле. В очень удобном, эргономичном кресле с высокой спинкой. – Так он был клиентом?

– Что?

– Ну, если он явился в мужской клуб, значит, он – клиент. Иначе зачем бы ему там появляться?

– Может, и был. А что?

– У тебя есть привычка уходить с клиентами, Лэйни?