Радовать и радоваться. Практические советы архимандрита Иоанна (Крестьянкина) - Анастасия Горюнова Страница 5

в глазах его отражалась скорбь, потому что он глубоко жалел весь мир, погрязший в грехах и бедствиях, и, говоря о сем, Старец опускал голову и плакал. Мы сели полукругом и внимали словам Старца. Он говорил нам, до какой степени Господь желает нашего спасения и всё сделал для этого, и до какой степени простирается Его милость и благодатная помощь и праведнику, и грешнику, и до какой степени мало необходимо с нашей стороны для спасения души: трапеза веры исполнена до пределов; и, однако, люди небрегут о спасении своей души и призыв Господа не хотят слушать, хотя даже самые слова “спасение” и “спастись” говорят о крайней опасности – ведь эти слова мы связываем с понятием крайней опасности и бедствия, говоря, например, “спасся от пожара”, “спасся от гибели”, “спасся во время нашествия врагов” и т. д., – и должны побуждать человека к сугубой осторожности в жизни и к сильному желанию спастись; должны будить в человеке веру в Спасителя и любовь к Нему. Между тем люди небрегут о сем, считая, что реален только этот, земной мир, видимый нашим глазам; а между тем не знают они, что духовный мир и есть реальность и сущность вещей; так, весь земной, материальный мир, объемлемый понятиями высоты, ширины, глубины и веса, находится во власти времени, которое всё приводит к разрушению, потому что время – слуга смерти; а духовный мир стоит вне этих ограничений, вне этих цепей и рамок меры, и он бесконечно богат, вечен и неразрушим. Поэтому в духовности и состоит rerum natura[1].

Говорил блаженный Старец и о том, что приближается страшное время. Враги Господа нашего Иисуса Христа пленят нашу землю, и Великая Церковь уже перестанет быть храмом Божиим. Великие бедствия постигнут землю ромеев (греков), и она перестанет существовать по великим судьбам Божиим. Умирают отдельные люди, умирают города, умирают и целые народы, потому что нет ничего вечного под солнцем, кроме вечной души человеческой, созданной по образу и подобию вечного Бога. Не ждите помощи от западных христиан, ожидая, что они возьмут оружие и поднимутся на защиту общего христианского наследия. Не ждите. Потому что западные христиане – не христиане. Они – язычники. У нас, православных, также много языческого. Брат, не огорчайся этими моими словами, а исследуй свою душу, посмотри, сколько в ней кумиров: Меркурий – бог алчности, Афродита – богиня плотского вожделения, Арей – бог гнева и т. д., а в середине их некий Зевс – сам ты в своем самолюбии и самоугождении. Да, брат, у нас много языческого, поэтому мы, православные, и грешны и как отдельные личности, и как народ. Но всё же мы язычники на поверхности, а в глубине души мы – христиане, потому что в смирении нашем мы имеем в сердце Христа. И поэтому, несмотря на наши грехи, во смирении нашем помянул нас Господь (см. Пс. 135, 23).

А западные народы – на поверхности христиане, а в сердце, в душе – язычники. Мы, православные, скорбим, что у нас в душе живут идолы, и в смирении падаем ниц перед Христом и всем сердцем хотим быть Его. А у западных, как некая легкая позолота на меди, существует христианство, а дальше – полное язычество, потому что они поклоняются своим кумирам в душе и те владеют ими, и поскольку они горды – у них в сердце нет Христа. Поэтому мы, православные, действительно язычники – на поверхности, а христиане – в глубине; а западные, латиняне, христиане – на поверхности, а язычники – в глубине. Поэтому не жди от них помощи для нас. Мы, православные, для них – чужие.

Но это еще не будет концом мира. Конец мира наступит позднее, и время пришествия конца мира находится в руках Божиих, а вместе с этим – и человеческих. Бог пошлет Свой серп всемирной жатвы тогда, когда человеческое зло созреет до пределов; пока же на земле живут вместе со злыми и праведные и пока стоит Церковь Христова, не осквернив свои одежды (см. Откр. 3, 4), до тех пор зло в мире не в силах еще созреть; когда же праведников уже не будет и когда океан зла затопит всю вселенную, тогда придет конец мира и он будет сожжен и исчезнет в небытие для перерождения в новый и совершенный мир, в котором правда живет (см. 2 Петр. 3, 9-13)[2]. При наступлении конца мира все бедствия, которые земля и люди испытали до сих пор, не могут идти в сравнение с оными, грядущими

бедствиями. Тогда придет время скорби на всю вселенную, и человек возненавидит человека, и человек убоится человека, и человек не будет верить человеку; и бедствия будут сменяться еще более страшными бедствиями, и страх – страхом, и опасность – опасностью, и боль – болью, и скорбь – скорбью. Но люди не вразумятся и не прибегнут к Богу, могущему их спасти, а, наоборот, эти скорби приведут к тому, что всякая духовная жизнь иссякнет: человек будет настолько озлоблен, настолько окаменей, омрачен и поглощен единой заботой, как бы просуществовать, что для духовной жизни уже не будет у него ни воли, ни места в сердце, да и наставников духовной жизни уже не будет, потому что и они пойдут за веком сим, и Божии церкви либо опустеют, либо будут разрушены, либо духовно осквернены недостойными архипастырями и пастырями. И в самый разгар бедствий и хаоса в мире явится антихрист; он придет как бы умиротворитель, и успокоитель, и добрый хозяин, могущий привести мир

в порядок, а на самом-то деле он будет враг всему и ненавистник всякого блага, и тиран, и злодей, какого еще не бывало в мире никогда и не будет. Каждый человек будет под учетом: каждое не только дело, но и жизнь, но и слово и даже душевное движение его будет под непрестанным надзором и наказанием, так что человек отучится и думать из боязни, чтобы на лице его невольно не отразилось нечто не созвучное власти всемирного правителя, то есть антихриста. Всякий труд и каждая пядь земли и горсточка зерна будут во власти антихриста; и в наступивших природных бедствиях чрезмерный жар будет сменяться на чрезмерный холод, засуха на наводнения; страшные вихри будут разрушать многое; вулканические извержения, землетрясения, болезни