Что тебе я сделала? - Диана Ставрогина Страница 7

Марк молчит, рассматривая меня с холодным безразличием заскучавшего ученого.

— Отвечай! — Я поддаюсь вперед, подрагивая всем телом. Ярость и страх бушуют, сокрушая последние защитные сооружения моей психики. Я лечу в пропасть. — Может, ты и женился на мне по плану?

В глазах Марка что-то неуловимо меняется. Предположение оказывается правдой.

— Ты… Я… Не понимаю. Ты… ты псих? — Мне бы встать и убежать из кабинета, но ноги ватные. Я не верю, что сумею подняться и тем более сделать хоть шаг. — Что с тобой не так?

Он оскаливается.

— Задай этот вопрос себе. Что с тобой не так, раз ты до сих пор уверена, что ничего не сделала?

— Да о чем ты вообще! Ты что, решил, что я тебе с кем-то изменила?

В установившейся на долю секунды тишине раздается громкий мужской смех. Когда-то этот звук был моим любимым.

Еще мгновение спустя Марк произносит:

— Ты можешь трахаться у меня на глазах хоть с тремя мужиками сразу — и мне будет похрен, Альбина.

У меня вырывается задушенный всхлип.

— Ты не можешь думать так всерьез… Я вижу, что ты за что-то меня по-настоящему ненавидишь. Но я не понимаю. Я правда не понимаю! Мы же любили друг друга. Марк, послушай…

— Это ты меня послушай. Я. Никогда. Тебя. Не. Любил. Все это — притворство, часть плана. От и до.

— Ч-что…

— …И прекрати истерику. Сейчас вернется нотариус, и ты подпишешь контракт. Я не хочу встречаться с тобой еще раз из-за всякой херни. 

Глава 6

Шок, вызванный встречей с Марком у нотариуса и последующим разговором, действует как анестезия. Или наркоз. Потому что мне кажется, что я сплю — плохо и слишком долго, барахтаясь в полубреду между явью и забытьем.

Воспоминания о второй части встречи, где мы под руководством нотариуса зафиксировали условия соглашения в правильной юридической форме, мутные и обрывистые. Уже в безопасном укрытии дома мне приходится перечитывать текст контракта будто впервые.

В офисе я не порвала бумаги только благодаря здравому восприятию реальности и своевременному появлению нотариуса в кабинете. Несколько долгих мгновений мне безумно хотелось с мрачным удовлетворением швырнуть клочки контракта Марку в лицо и гордо свалить в закат новой и счастливой жизни. К счастью, осознание, что отдавать ему имущество, частично оплаченное моими же деньгами, — большая глупость, появилось сразу, отрезвляя.

Понимая, что в суде дело примет куда менее удачный оборот, скрепя сердце и заткнув обиду, я подписала предложенные Марком условия. Тем более соглашение удивительным образом оказалось вполне выигрышным именно для меня. Наверное, то была прощальная подачка Марка перед разводом.

Итоговая договоренность получилась простой и единственно возможной: квартира подлежит продаже, а вырученные деньги — за вычетом ипотечного кредита, — остаются мне. С явным недовольством Марк все-таки смирился с тем, что ни один банк на свете не согласится переоформить договор на безработную выпускницу университета. Не сомневаюсь, что в будущем на заключение сделки купли-продажи он отправит вместо себя риэлтора с доверенностью — только бы не смотреть на меня вновь.

Неделю спустя я пакую вещи и попутно стараюсь примириться с крахом прежних планов на жизнь. Брак — разрушен, квартира, в дизайн которой я вложила столько душевных сил, — готовится к новым жильцам, а мой удел — съемная однушка, не знавшая ремонта с начала нулевых.

Впрочем, то, что мне удалось найти квартиру за несколько дней, имея за пазухой котенка, уже стоит считать чудом. Жаль, на поиски работы везение не распространяется.

Почти ежедневно я бегаю с одного собеседования в крупной и крутой компании на другое — и возвращаюсь домой ни с чем. Заманчивые вакансии, обещающие хороший по столичным меркам доход и карьерные перспективы, оборачиваются сомнительными предложениями едва оплачиваемой стажировки без каких-либо гарантий на дальнейшее трудоустройство.

В иных обстоятельствах согласиться на подобное было легко: однажды мои затраты окупились бы полученными компетенциями и новой должностью. Вряд ли мне прежней пришло бы в голову рассчитывать на что-то большее и отказываться от возможности поработать в большой корпорации.

Увы, теперь решение принимаю не я, а баланс на моей банковской карте, что после внесения залога и первого платежа по съемной квартире кричит одно: мы не можем себе этого позволить. Никаких месячных стажировок со ставкой в три копейки за час.

…И, вероятно, никакой работы по специальности, заключаю я мысленно. Успешные компании не ищут маркетологов без опыта работы. А я именно такая: весь мой трудовой стаж состоит из месяца производственной практики в ресторане Марка. Работодателей этим впечатлить не выйдет.

Ситуация не меняется и через пару дней, когда вместе с Бусинкой мы переезжаем в съемное жилье, предварительно вручив ключи от нашей с Марком квартиры риэлтору. Шансы на быструю продажу почти нулевые, и я трясу головой, отмахиваясь от мыслей о грядущем через три недели платеже по ипотеке.

Пока формально ничто не обязывает меня платить — договор с банком по-прежнему оформлен на Марка, а соглашение о разделе имущества этого вопроса не касается, — на эмоциональном уровне мне очень хочется швырнуть бывшему мужу в лицо хотя бы деньги. Точнее: перевести нужную сумму ему на карту в день оплаты.

Если еще неделю назад я и правда верила в возможность подобной авантюры, то сейчас лишь горько улыбаюсь: не найду работу в ближайшие пару дней — и у меня возникнут проблемы куда серьезнее, чем уязвленная гордость.

Продолжая откликаться на вакансии — в том числе совершенно не по специальности, — я отчаянно стараюсь экономить. Абсолютно на всем. Что не так просто, как мне всегда думалось.

Составить план необходимых покупок и сократить его до критического минимума несложно. А вот придерживаться его…

Наверное, изобилуй холодильник продуктами как раньше, я бы драматично страдала от отсутствия аппетита на нервной почве, однако холодильник удручающе пуст и не радует гниющими в невостребованности продуктами. Вопреки здравому смыслу на вынужденной гречнево-макаронной диете мне мучительно хочется устроить гастрономический зажор из чипсов, тостов с авокадо, креветок и даже икры, которую я вообще-то ненавижу.

Конечно, ничего из перечисленного я себе не разрешаю, а мои покупки сводятся к базовым продуктам питания и двухмесячному запасу корма для Бусинки — вот кому голодать я точно не позволю. Тем не менее денег остается все меньше и меньше.

Когда вдруг наступает затишье и меня прекращают приглашать на собеседования, я, кажется, переживаю