Эволюционер из трущоб. Том 13 - Антон Панарин

Эволюционер из трущоб. Том 13

Глава 1

В Дреморе было одно замечательное правило. Если на тебя нападают толпой, то ты обязан выжить любой ценой. Кусайся, бей по яйцам, выкалывай глаза, схвати кирпич и проломи голову обидчику. Делай всё, чтобы выжить. Жестокий мир заставлял действовать не менее жестоко.

Вот и сейчас я стою напротив двадцати абсолютов, закованных в сталь. В Нунцяо я с трудом сумел справиться с одним. А тут их двадцать…

В первую же секунду боя я мысленно поблагодарил кузнеца, сделавшего мой доспех. Коротышка с двумя серпами на невероятной скорости ушел в подкат и рубанул меня по коленям. Не будь доспехов, я бы лишился ног, а так лишь ощутил жуткую боль и увидел, что доспехи мои довольно сильно погнулись и второго удара не выдержат.

Второй азиат атаковал копьём, метя мне в глаз. Но я был наготове. Сместился в сторону, прожал кнопку на рукояти молота и обрушил Выключатель на макушку бойца. Ух… Представьте, что вы со всей силы топнули по перезревшей сливе. Именно это и случилось с телом азиатского абсолюта. Кровь, кишки, осколки костей, мозги и искорёженную броню разметало повсюду, а земля затряслась под ногами.

Краем глаза заметил, как сражается Шереметев. Ну что тут скажешь? Непревзойдённый гений фехтования. Его клинок визжал в воздухе, высекал искры, вгрызался в броню отрицателей, отрывая куски плоти, заставляя кровь хлестать ручьями. Шереметев не просто сражался, он бежал следом за слетевшим с катушек Пожарским, стараясь прикрыть ему спину.

Пожарский рвался к Пиковой Даме, вот только путь ему преградили пять бойцов. Я же излишне зазевался, наблюдая за ними, и схлопотал в бок удар чудовищной силы. Что-то невероятно острое пробило броню как шило и вонзилось в мою печень, заставив скорчиться от боли.

Переведя взгляд на обидчика, я нервно улыбнулся. Это был тот азиат с копьём, которого я совсем недавно прикончил. Совсем забыл, что эти выродки могут восстановить своё тело, покуда поблизости есть источник чёрного металла — или серебряного, в их случае.

Я взмахнул молотом и азиат в тут же отпрыгнул назад, поигрывая копьём. А в следующею секунду стало невероятно весело. На меня напрыгнули сразу трое. Копейщик, любитель серпов и какой-то дурень с двуручным топором. Рубка пошла жесточайшая. Я старался отразить удары противников, от чего вибрация то и дело отдавалась в руках. Мышцы горели от напряжения.

С каждым мгновением противники наседали всё сильнее, но хуже всего было не их количество. А то, что магия на них практически не действовала. Пламя Пожарского лишь раскаляло доспехи отрицателей, заставляя их плоть поджариваться изнутри. Но до тех пор, пока в доспехах есть хоть кусок плоти, отрицатель продолжит двигаться.

Водопьянов же неистово посылал ледяные стрелы одну за другой. Призывал метели, ледяные глыбы, но всё, чего он добился, так это поцарапал броню парочки азиатов, а после был связан ближним боем.

Зато Каменев сражался весьма эффектно. Благодаря гранитному доспеху и неимоверной силе в руках, он с лёгкостью принимал атаки на броню, а после наносил такой удар, что азиаты, словно пушечные ядра, отправлялись в полёт, разрушая ближайшие здания.

Всё это я успел рассмотреть за долю секунды, бросив беглый взгляд, а после я завопил, срывая глотку:

— Как только убьёте кого-то, немедленно отправляйте тело в пространственное хранилище! Иначе они воскреснут!

Не уверен, что меня хоть кто-то услышал, однако я точно знал, что у всех есть пространственные артефакты, ведь никто не тащил на себе рюкзаки во время путешествия.

Краем глаза заметил, как Пожарский двуручным клинком рассёк пополам отрицателя. Меч буквально прожег броню, однако, разваливаясь на части, отрицатель успел нанести удар. Искривлённый клинок пронзил плечо Пожарского, затем ещё один разрубил бедро. Абсолют упал на колено, обагряя площадь кровью, и яростно заревел:

— Идите сюда, чёртовы выродки! Я прикончу вас всех!

В небе над нашими головами вспыхнула ярко-алая пентаграмма, сотканная из языков пламени.

— Кретин! Решил нас всех угробить⁈ — заорал Шереметев, пытаясь отогнать отрицателей, стремящихся срубить голову Пожарскому.

— Ха-ха! Да, мы уже трупы! — рассмеялся Пожарский, продолжая вливать ману в заклинание.

Слева от меня на Водопьянова насели сразу пятеро. Он ловко уходил от атак, ровно до того момента, пока его не ранили в бок. Роняя капли крови, он одной рукой зажимал рану, а другой продолжал отбиваться, периодически выбрасывая в сторону противника волны холода и прикрываясь ледяными стенами.

Понятия не имею, как Водопьянов умудрился проморгать замах врага, подкравшегося сзади. Ему за спину зашел здоровенный азиат и замахнулся шипастой булавой, желая размозжить голову абсолюта. Однако, нанести удар он не успел.

Острые жгуты теней перехватили его булаву на замахе, а после я в один прыжок оказался рядом. Молот обрушился на колени противника, сломав их, а когда тот рухнул на землю, я размозжил ему череп и отправил бездыханное тело в пространственный карман.

Однако, Водопьянову всё равно досталось. Серпом ему рассекли кожу на лбу, из-за чего кровь начала заливать глаза, следом он получил мощный пинок в живот, заставивший его пролететь мимо меня. Рухнув на мостовую, он с трудом поднялся на ноги и кивнул мне в знак благодарности. Что ж, благодарить было за что. Я отбросил молот в сторону и вытащил катар, которым тут же вскрыл себе вену на левой руке.

Боль разлилась до самого плеча, но это было не важно. Я выбросил руку вперёд, отправляя в полёт десяток кровавых лезвий. Со свистом они достигли цели и вгрызлись в броню четырёх отрицателей. И знаете… Кислота действовала, но не сказать, что быстро. Доспехи отрицателей задымились, в них начали появляться дыры, однако эти черти всё ещё пёрли в атаку.

— Оторва, я выбираю тебя, — улыбнулся я, призвав ружьё.

Мощный выстрел отбросил азиатов назад, ослепив меня на секунду. Однако, их доспехи сожрали львиную долю урона. Следом я призвал автомат, выданный его Императорским величеством. Высадил всю обойму. Яркие лучи ударялись о доспехи, рикошетили во все стороны, но прожечь сталь так и не смогли.

Впереди раздался крик. Это был Шереметев. Противник ловким движением скользнул ему под руку и полоснул Шереметева по лицу. Князь взревел, пошатнулся и упал, хватаясь за кровавое месиво, где ещё секунду назад был его глаз.

Справа послышался ещё один крик. Каменева окружили сразу шестеро азиатов. Несмотря на его гранитную кожу, оружие противников мелькало