Самайн у ведьмы пограничья - Уоллис Кинни Страница 14

Король, Что Внизу, больше никогда не узнает мои секреты.

Сибил Гудвин

Ностальгия, которую я ощутила из-за хрустальной тыквы, меркнет на фоне меланхолии, что накрывает меня при виде маминой подписи. Я обвожу пальцем буквы, и с губ срывается тихий всхлип. Этот всхлип превращается в изумленный вздох, когда отчего-то еще влажные чернила пачкают мне руку, а слова растекаются ручейками, расползаясь по краям бумаги, и наконец исчезают, как будто книга их впитала. Теперь первая страница такая же пустая, как и все остальные. Я завороженно смотрю на нее, разинув рот.

– Что это такое? – шепчу я, обращаясь к окружающей меня пыли.

Снова пролистываю все страницы, чтобы посмотреть, не появились ли еще какие-нибудь странные надписи. Мысли лихорадочно мечутся в голове.

– Кейт? – раздается позади меня голос Мэтью. Я коротко вскрикиваю и оборачиваюсь. Он стоит на краю лестницы и виновато смотрит на меня.

– Ты плачешь! – вдруг пугается Мэтью и устремляется ко мне, не сводя с меня глаз. Только теперь я осознаю, что мои щеки мокрые от слез.

– Нет, я в порядке, – отнекиваюсь я, быстро отворачиваясь обратно к книге.

Я прячу ее за коробки и встаю, когда он подходит ко мне.

– Прости, – говорит Мэтью. – Я повел себя очень бесчувственно.

Я качаю головой.

– Нет, дело не в этом. Я просто жертва собственной неуклюжести.

Я вновь беру коробку, отстегиваю картонную застежку и открываю крышку. Конечно же, внутри лежат остатки любимой маминой безделушки. Есть дюжина крупных фрагментов, но все остальное разбилось на бесчисленное множество осколков. Мэтью осторожно берет коробку из моих рук и осматривает содержимое.

– Этот предмет для тебя важен? – спрашивает он, снова поднимая взгляд на мои все еще полные слез глаза.

Я киваю.

– Отец подарил его моей матери на Хеллоуин перед смертью. У него был рак крови. Много лет, еще до моего рождения, – объясняю я. – На какое-то время ему стало лучше, но он умер, когда мне было четыре года.

– Я помню, – кивает Мэтью. Конечно, он помнит. Казалось, Мэтью сохранил в памяти каждый важный секрет, которым я поделилась с ним при нашей первой встрече.

Я отвожу взгляд и сосредоточиваюсь на разбитой хрустальной тыкве.

– Раньше она стояла в окне гостиной, отражала солнечный свет и отбрасывала маленькие радуги по всему потолку. Мы с мамой лежали на полу и искали в узорах формы, притворяясь, что это послания от папы.

В любой другой день я бы расплакалась от такой потери, но сейчас мой разум слишком занят мыслями о книге, которую я только что поспешно спрятала.

– Но ты же можешь ее восстановить! – предлагает Мэтью.

Я еще раз осматриваю осколки, но в итоге лишь качаю головой.

– У меня есть рецепт клея, с помощью которого можно быстро заделать трещины. Но он бесполезен для того, что почти рассыпалось в порошок. Придется ее выбросить.

Какое-то время Мэтью молча разглядывает содержимое коробки, отвернув от меня свою темноволосую голову. В конце концов он поднимает на меня голубые глаза и мягко улыбается. Обычного самодовольства в его взгляде на этот раз нет.

– Давай отнесем это в твой коттедж, когда закончим, и посмотрим, можно ли что-нибудь спасти.

Я забираю у него коробку.

– Раз ты настаиваешь.

Но это бесполезно, ничего не поделаешь. Я с трудом сглатываю комок в горле. В моей голове роятся мысли и вопросы, но я не могу продолжать изучать книгу, пока Мэтью в доме. Мне придется подождать, пока я останусь одна, чтобы снова заглянуть внутрь.

Глава 8. Что мы делаем с тенями

К концу дня ящики для хранения пусты, каждая безделушка красуется на своем месте и каждая крошечная лампочка в доме светится оранжевым. Настольные лампы покрыты черными кружевными абажурами, а на каминных полках развешаны оранжевые гирлянды. Тыквы, смешные ведьмочки и фигурки привидений расставлены по всем доступным уголкам. Светящиеся гирлянды в виде фонариков обвивают перила главной лестницы. На каждой плоской поверхности стоит конфетница, ожидающая, когда ее наполнят шоколадом, карамелью и кислыми конфетами. Наконец-то в поместье снова чувствуешь себя как дома.

Я поручаю Мэтью разложить треугольные леденцы по крошечным тарелочкам и расставить их в спальнях моих сестер. Пока же он занят, бегу на чердак, хватаю таинственную книгу и кладу ее в холщовую сумку, пряча под грудой искусственной паутины и тыкв из валяной шерсти.

– Ужин будет около семи, – говорю я Мэтью, когда мы возвращаемся в домик привратника. Мерлин радостно мяукает нам из кухни. – Мне нужно кое над чем поработать…

Я неопределенно машу рукой, надеясь, что он не станет задавать лишних вопросов.

– У меня тоже есть кое-какая работа, – отвечает Мэтью, загадочно улыбаясь.

Увесистый том буквально прожигает дыру в боку моей холщовой сумки. Я оставляю Мэтью на кухне и спешу в свою комнату. Мерлин бежит за мной.

Дожидаюсь, пока он юркнет внутрь, прежде чем запереть дверь.

– Не могу рисковать, чтобы меня прервали, – заговорщически шепчу я ему. Он запрыгивает на кровать и смотрит на меня, его оранжевые глаза светятся в темноте комнаты.

Сделав несколько глубоких вдохов ради успокоения нервов, я вываливаю содержимое сумки на тканое одеяло. Мерлин недовольно пищит, пока вокруг него падают шерстяные тыквы, паутина, иголки, нитки и обрывки бумаги. Наконец с мягким стуком кожаный том приземляется на мою кровать.

Я нетерпеливо хватаю его и открываю на первой странице. Мои глаза расширяются при виде мерцающих красных чернил. Слова вернулись.

Король, Что Внизу, больше никогда не узнает моих секретов.

Сибил Гудвин

Теперь, когда я уже видела мамину подпись, шок от горя не такой сильный, и я сосредоточиваюсь на предложении выше. Король, Что Внизу. Имя, которое Маргарет Халливел произносила в моем сне. Имя, которое, как я думала, сочинило мое подсознание. Я снова осторожно провожу кончиком указательного пальца по словам. Чернила холодные и размазываются по бумаге. Я быстро отдергиваю руку и смотрю, как красная жидкость растекается по первой странице – точно как тогда, в поместье. Она расползается по краям тома, а затем исчезает, словно впитываясь в бумагу.

Я в изумлении смотрю на пустую страницу. Есть способы выпытывать секреты у людей. Все, что мне нужно сделать, – это приготовить мамины спагетти «Раскрой свои тайны».

Одна порция – и любой поделился бы со мной своими самыми сокровенными мыслями. Но книга с секретами? Я никогда не встречала ничего подобного. И нельзя же заставить книгу есть спагетти.

Я зажигаю свечу, которую держу на табурете возле кровати. Пламя шипит, отбрасывая тени по всей комнате.

– Может быть, там есть какой-то ключ? – говорю я Мерлину. Он поворачивает голову, его бубенчик издает тихий звон.

Я подношу книгу к свече и переворачиваю снова и снова, осматривая переплет и швы в поисках какого-нибудь потайного отверстия, которое вернет чернила на место. Обложка пахнет настоящей кожей, бумага внутри толстая и шероховатая, но с чисто технической точки зрения в ней нет ничего необычного. Я несколько раз закрываю и открываю книгу, прикидывая, сколько времени потребуется, чтобы вернулись красные чернила. Но почерк моей матери больше не украшает страницу.

– Ну это провал, – бормочу я, сажусь на кровать и принимаюсь думать, а сама все вожу по корешку книги на случай, если что-то пропустила. Мерлин утыкается лбом в мою руку. – Может, пришло время пустить в ход тяжелую артиллерию, а, приятель? – спрашиваю я кота, когда его шершавый язык щекочет кончики моих пальцев. Я глажу Мерлина по голове и кладу книгу на одеяло.

Затем подхожу к маленькому туалетному столику и выдвигаю ящик с фальшивым дном.

Среди пакетов с редкими травами и пыльных кристаллов спрятана цепочка с молочно-бледным мерцающим кулоном. Это лунный камень в кружевной