Юсупов. Тьма Внутри - Гоблин MeXXanik Страница 39

— Какая же цель во всем этом, господа «Первенцы»? Зачем вам все это?

Самым очевидным был ответ, что подконтрольная верхушка из старых семей сможет устроить заговор и переворот. Но парадокс был в том, что «переворачивать» по сути было нечего. Император вот уже несколько десятилетий не появлялся на людях. А сенат и государственная дума работали по принципу главных героев из басни про лебедя, рака и щуку, где каждый тянул одеяло в свою сторону и действовал в собственных интересах. Так что даже ключевые сектанты не смогут ничего сделать, если их будет меньшинство.

Я отложил ручку и откинулся на спинку кресла. Единственной нитью, которая могла привести меня к секте, были воспоминания Ксении. Там можно было попытаться найти кого-нибудь из гостей, из тех, кто был с открытым лицом. Правда, меня пугал этот человек в бледной маске. Но выбора у меня не было. И я закрыл глаза, погружаясь в транс.

Глава 16

Воспоминания

Я вновь оказался в воспоминаниях Ксении. И не поверил своим глазам. Потому что с тех пор как я был здесь в последний раз, особняк здорово изменился. Словно бы это место продолжало жить собственной жизнью даже в моих воспоминаниях.

В особняке было холодно и сыро. Огонь в камине погас, угли покрылись пылью и пеплом, стены облупились, тканые обои повисли лохмотьями и шпатлевка заросла мхом, панорамные окна были забраны ставнями, а серые доски пола скрипели, будто дом был уже давно заброшен. На столе и полу валялась пустая серебряная посуда. Изменились и гости, которые были на той вечеринке. Вместо дорогих костюмов и роскошных платьев на людях были какие-то рваные, покрытые грязью обноски. А многие гости были полупрозрачными, будто бы призрачными.

Я замотал головой, но морок и не думал спадать.

— Что за шутки? — пробормотал я, осматривая гостиную.

Ответом мне было едва слышное хихиканье:

— Это не шутки, молодой мастер Юсупов. Просто ваши воспоминания меняются, приспосабливаясь под реалии.

Я завертел головой, пытаясь найти источник голоса. Но рядом никого не было. А гости продолжали рассеянно бродить по своим делам. Но совершали они это словно бы бездумно, по привычке.

— Кто ты? — уточнил я, не надеясь на ответ. А через долю секунды заметил мелькнувший в толпе черный фрак. И направился за ним.

Черный костюм мелькнул у лестницы на второй этаж, я шагнул следом. Наступил на вытертое, серое от пыли покрытие ковра. Быстро поднялся на второй этаж, свернул в коридор, в котором скрылся незнакомец. И оказался в небольшой комнате с несколькими дверьми. На удивление, двери были распахнуты. Но комнаты за ними были пусты.

Человек в бледной маске был в центре помещения. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и читал газету. С потолка на незнакомца падал столб света. Вся эта картина напомнила мне сцену театра. Заметив меня, мужчина свернул прессу, и взглянул на меня:

— Доброго времени суток.

Он замялся, внимательно рассматривая меня. А затем продолжил:

— Не могу понять, кто вы. Мастер Юсупов, или же все-таки Ксения Романовна Земскова?

В голосе человека в маске слышалось неприкрытое лукавство. И я ответил:

— Вы прекрасно знаете, кто я.

Собеседник покачал головой:

— Никакой интриги, — со вздохом протянул он и зевнул. — Скучно, мастер Юсупов.

Я только пожал плечами:

— Как есть. Не хочу с вами играть.

— Жаль. Вам могло бы это прийтись по вкусу. К слову, о вкусах, как вам новый вид дома? — с интересом уточнил человек в маске.

— Необычно, — ответил я. — Но мрачновато. Именно так я представлял себе старые замки с призраками, когда читал в детстве книжки про всякую чертовщину. Жутковато и пыльно.

Собеседник хихикнул:

— У вас очень богатое воображение, Василий Михайлович.

Услышав это заявление, я напрягся. Но заметив мое недоумение, человек в маске махнул рукой:

— Вы здоровы, мастер Юсупов. Я не проекция, которую создает опухоль в вашем мозгу, и уж тем более не плод вашего больного воображения.

— Как вы сюда попали? Не помню вас здесь раньше.

— А вы уверены, что можете доверять своей памяти? Тут было так много людей. Вы же заглянули сюда всего на несколько минут. Пусть они и оказались долгими. Но все же, Василий Михайлович, вы могли меня не заметить.

Я засомневался ровно на одно мгновение. И тут же отринул это неуместное чувство.

— Вас здесь не было. Я уверен.

— Узнаю в вас вашего отца. Он тоже верил в себя. Иногда даже больше, чем стоило. Но в этом был весь он.

Вероятно, человек во фраке ждал от меня уточнений. И мне с превеликим трудом удалось сдержаться и не заговорить об отце.

Мужчина какое-то время ждал от меня реакции. Маска закрывала его лицо и не позволяла видеть мимику. Но я ощущал его эмоции настолько отчетливо, что это показалось подозрительным. Наверняка он хотел, чтобы я знал его ощущения. Значит, я не мог доверять им. Сейчас незнакомец томился ожиданием. Потом испытал острое разочарование и вздохнул.

— Вас здесь не было, — уверенно повторил я.

— Воспоминания имеют отклик в астрале, — просто ответил он. — Как и многое другое. Проклятья, надежды, молитвы, сильные эмоции… И этими отпечатками можно манипулировать, изменяя их. Если, конечно, уметь делать подобное. Эти же воспоминания вызвали в астрале настоящую бурю. Причин тому было несколько. Ксения Земскова, несчастный мальчик, которого принесли в жертву, некоторые новички, которые оказались на вечеринке впервые. Это и привлекло меня сюда.

— И что здесь происходит? — поинтересовался я.

Человек в маске развел руками:

— Может быть, это один из вариантов, что будет здесь в далеком будущем. Или в ближайшем. Кто знает?

— Это же…

— Воспоминания Ксении, которые вы у нее украли, мастер Юсупов, — перебил меня незнакомец. — Вынули из ее милой головы, чтобы избавить от мучений. Но при этом оставили себе. Хотя эти самые воспоминания не сделали вас счастливым. Вам не понравилось то, что вы здесь увидели. Что помешало вам стереть их из своей головы?

— Это мой путь, — хмуро сообщил я, не желая пояснять очевидное.

— Она запомнила события по-своему. Восприняла не так, как другие. Почти все гости видели тут чудесные вещи, которые их вдохновляли, восхищали, радовали.

— Каждому свое, — сухо сказал я и пожал плечами. — Но вы не ответили, что