Воплощение Похоти 6 - Игорь Некрасов Страница 8

Это значит, что неожиданные, быстрые атаки будут бесполезны.

Нужно было придумать что-то другое.

Ай, ладно, пофиг, буду просто давить! Медленно, неумолимо, не оставляя ему пространства для манёвра.

Я начал теснить его к углу зала, методично разрушая его стены и отражая заклинания. Он метался, глаза его бегали, он чувствовал ловушку.

— Эй, господин, давайте уже договоримся! — выпалил он, швыряя в меня очередь из воздушных дробящих ударов. — Я признаю вашу победу! Вы великолепны! Сильны! Вонючи… то есть, очень харизматичны!

— Ах ты сука! — я был уже в трёх шагах от него. — Сейчас я тебе нос отрублю!

— Не надо! — закричал он и, видя, что деваться некуда, с отчаянным визгом взмахнул двумя лапами.

Воздух вокруг него затрепетал, и в каждой его руке возникли магические сферы, следующее его заклинание явно должно было быть сокрушительным.

Пока он продолжал бубнить сложное заклинание, сгущая сферы огня и молнии в своих руках, я физически ощутил опасность, казалось, что он разрушит всё вокруг, стоит ему только высвободить эту мощь.

Но он забыл одну вещь: его способность делала его уязвимым. Пока он концентрировался на сложном заклинании, стоял почти неподвижно.

И я, само собой, не стал дожидаться, пока он закончит и, вероятно, разорвет меня на мельчайшие демонические кусочки. Вместо этого я с силой швырнул в него свой щит во время наступления. Тяжёлая металлическая громадина, вращаясь, полетела в крысу-мага.

Это был грубый и совершенно неожиданный для него приём.

Костя, увидев летящий на него щит, от ужаса прервал заклинание. Накопленная энергия вырвалась у него из-под контроля и с громким хлопком разрядилась в потолок, пол и в самого себя.

А также один из неконтролируемых потоков пролетел мимо меня, осыпав мелкими искрами несформированной маны.

И в следующее мгновение щит с грохотом врезался в него, не сильно, не смертельно, но достаточно, чтобы он потерял равновесие и с визгом шлёпнулся на мохнатую задницу.

И я был уже рядом. Мой меч лёг остриём на его горло, аккуратно раздвинув шерсть.

— Сдаёшься? — с ухмылкой спросил я, тяжело дыша. Пот заливал мне лицо.

Костя, весь перемазанный в пыли, смотрел на меня круглыми от шока глазами.

— Сдаюсь… — просипел он. — Конечно сдаюсь. Чёрт… я же говорил, что это плохая идея… теперь у меня мана на нуле, и голова раскалывается…

Я убрал меч и протянул ему руку, чтобы помочь подняться.

— Молодец, Костя. Держался до последнего.

— Да уж… — он потёр ушибленное место на груди.

Я рассмеялся и похлопал его по плечу.

— Иди, отдохни. Ты это заслужил. И не забудь про встречу с Элей и Зразором по поводу ловушек.

— Ага, — он кивнул и, всё ещё пошатываясь, поплёлся к выходу.

Я остался один в зале, заваленном обломками манекенов, с выжженными полами и торчащими отовсюду ледяными шипами. Бой был выигран не силой, а смекалкой. И это ощущение было ничуть не менее приятным, чем победа в грубой силовой схватке.

Я медленно выдохнул, чувствуя, как по телу разливается знакомая усталость и глубокая удовлетворённость.

Неплохо получилось. Я доволен. — подумал я, но внутри закралось чувство, что он всё же поддавался. — Но надо будет повторить. Он явно использовал не всё, что мог. Ну и тем-более подобные спарринги прокачают и его способности. Так что нужно будет с ним сражаться чаще, чем с остальными.

Я вышел из тренировочного зала с мыслью, что мне нужно восстановиться, а значит требуется найти сладкую дырочку.

Хм, кого же выбрать? — задумался я, и в полумраке коридора мою тень пересекла другая.

Это была Сабрина. Она шла, и от её прежней походки — робкой и неуверенной, уже не осталось и намёка. На её губах играла влажная, алая улыбка. Она слизала с пальца тёмно-красную каплю, и её глаза, горящие довольным огнём, встретились с моими. В них не было ни страха, ни покорности — только пьянящая смесь насыщения и утолённой жажды.

— Сабрина, — мой голос прозвучал низко, как рык. — Куда путь держишь? И что это ты делала, что выглядишь так… развратно довольной?

Она вздрогнула, но не от испуга, а будто от нежного прикосновения. Её губы растянулись в сладострастной гримасе.

— О, господин… Я? Я просто гуляла… А делала… — она облизнулась, её язык был алым и быстрым. — Утоляла голод.

— Так долго? — я шагнул к ней и спросил. — Они там ещё дышат, надеюсь?

— Конечно, господин! — она закинула голову, обнажив шею, и её голос сорвался в страстный шёпот. — Как я смела бы вас ослушаться? Я… задержалась, потому что кровь той девчонки… о, боги… она была просто безумно вкусной! Словно пьянящий нектар! Я никогда прежде не пробовала даже чего-то хоть отдалённо такого же вкусного! И даже крики… и ругательства её друга не могли помешать… Ооо, я пила медленно, смакуя каждый глоток, растягивая это удовольствие… Ох… это было так божественно! Так приятно… я сейчас так возбуждена, что готова просто взорваться!

Её слова, пропитанные наслаждением и развратом, стали последней каплей. Моя плоть вспыхнула, отвечая на её вызов, и член тут же упёрся в ткань штанов. Жар разлился по жилам, в груди что-то загорелось, и я сглотнул.

— Я тоже… возбуждён, — прошипел я, и мои руки, словно клещи, впились в её бёдра. — Из-за твоего развратного вида!

Я резко развернул её и с силой прижал к холодной стене. Она вскрикнула — не от страха, а от удивления.

— Ах… господин… — её стон был похож на молитву и проклятие одновременно. — Вы-ы? Хотите…?

— Да! — перебил я её, уже доставая член. — Я хочу тебя выебать прямо сейчас! Отказы не принимаются! — закончил я, и взяв свой член, и ощутив его твёрдость, простонал от удовольствия.

Моё возбуждение, к удивлению, оказалось даже болезненным, я хотел ей вставить и оттрахать её без остановки.

Её пальцы впились в камень, и я тут же нагло и нетерпеливо задрал её грубую кожаную юбку, обнажив бледную упругую плоть. Один резкий рывок — и её тонкие исподницы порвались с шелковичным хрустом.

Она была обнажена, готова, и её вагина, тугая розовая дырка, подрагивала в ожидании. И я не заставил себя и её ждать. Не смазывая, руководствуясь лишь грубой силой и жаждой, я вогнал в её узкий сопротивляющийся проход свой член, огромный и раскалённый.

Она закричала — визгливо, по-звериному, от смеси боли и невероятного наслаждения. Её тело пыталось сопротивляться, но я входил глубже, чувствуя, как стенки