Трон галактики будет моим! Книга 5 - Андрей Валерьевич Скоробогатов Страница 3

Кукушка сидела под всё тем же шатром, но теперь, внезапно, не в одиночестве — вместе с Галлахадом. Здоровяк, только вернувшийся с нашей операции, лежал напротив костра, положив голову ей на колени. И распивали какой-то ароматный местный чай. Идиллия! Совместные боевые походы иногда приводят и вот к таким интересным последствиям.

Но увидев вошедшего меня, Галлахад тут же поднялся, вытянулся по струнке, словно нашкодивший курсант перед внезапно появившимся перед ним преподавателем.

— Сидите-сидите, — ответил я. — Кукушка…

Она указала на место рядом, я приземлился, усевшись по-турецки. Мне протянули чай. Ох, какой крепкий и пахучий! Шибает по мозгам не меньше, чем герберский кофе.

— Я должна рассказать вам кое-что, господин имперский рыцарь. Что-то, о чём мне поведали Двое.

— Это касается Орды? — спросил я.

— Нет… но это касается знакомого вам человека, Александр. Этот человек бежал. Я видела, как он ушёл с планеты на двух израненных кораблях, вместе с близким кругом родственников, охраной и прислугой. Как шли к Третьей Планете, но не получили там разрешения на швартовку. У них было не так много припасов и совсем мало топливных сборок. Они знали, что на Четвёртой Планете и лунах гигантов делать им нечего, и поняли, что им надо покинуть нашу систему. Но покинуть они не смогли. Тогда один из его капитанов обманом сказал, что знает базу, где может их оставить. Что он улетит за подмогой, за знакомыми Мастерами Никто, вернётся и вывезет корабль.

— Этим кораблём была «Арабелла», — догадался я. — А капитаном — Матиус Чемберлен. Что было дальше?

— Они прибыли в место, где нет ни воздуха, ни воды, ни припасов. С высоким уровнем радиации от взрыва реакторов. Эхо прошлых войн коснулось этого места…

База на Булыжнике номер Одиннадцать, первой карликовой планете внешнего пояса, понял я. Пятьдесят лет назад в системе была война флотов, после которой в Гербере и осталось мусорное кольцо. И отдалённый княжеский форпост был разрушен на подлёте наступавшего флота.

Про Третью и Четвёртую Планету, то есть про Орхидею и Гиацинт, я тоже всё понял. Не зря я отправил письма и раструбил о своей победе. В миллиардной Орхидее теперь у меня теперь рейтинги, возможно, выше, чем у князя. Не удивительно, что князь не решился помогать проигравшему, который стал, по сути, ренегатом.

Но прерывать рассказ не стал.

— Человек быстро понял, что его обманули. Человек приказал догнать второго капитана, но энергии хватило только на то, чтобы поднять корабль с базы на орбиту над булыжником. Человек приказал выпустить свои две единственные ракеты с оружием смерти по кораблю предавшего его капитана, но второй корабль успел прогреть двигатели и уйти в подпространство. Корабль человека упал на разрушенную базу, пропоров себе брюхо. Часть отсеков потеряли воздух. Доступных припасов стало ещё меньше, а энергия на борту подходила к концу. И тогда человек бросил всех остальных своих соратников и близких умирать в замерзающих отсеках. Человек закрылся на капитанском мостике с двумя личными сервами, тайком забрав всё доступное питание с кухни и сухпайки с собой. Вы поняли, имперский рыцарь, что это был за человек.

Я кивнул — конечно я понял. Почерк Виктора Церберова ни с чем не спутать.

— Этот человек ещё жив? — спросил я.

— Нет, господин имперский рыцарь. Последнее, что я видела — как он умер вчера, задохнувшись насмерть. Он умер последним из рода, потеряв надежду сохранить его.

— Но у него остались наследники, — констатировал я.

Кукушка кивнула.

— Остались. Его наследники в твоей власти, господин имперский рыцарь. Что вы будете делать с ними?

— Я сохраню им жизнь, я уже решил, — кивнул я.

— Что вы чувствуете в душе? Радость? Сожаление?

Я прислушался к себе и пожал плечами.

— Я не чувствую радости. Я мог бы сказать что-то вроде «собаке — собачья смерть», но не стану этого делать. Когда-то давно было принято говорить — «о мёртвых либо хорошо, либо ничего кроме правды». Так вот правда в том, что этот человек был тем ещё говнюком. Но этот человек уже получил сполна. Никто не заслуживает такой смерти. Я бы предпочёл судить его как казнокрада, работорговца и пирата, и казнить подобающе и быстро, например, при помощи того самого серпа, что висит у меня на стене. Но твои Творцы распорядились иначе. Что ж. Спасибо, Кукушка, что рассказала мне об этом. А что случилось со вторым кораблём?

— Это мне неизвестно. Творцы не показали мне этого. Я предположу, что он ушёл в другую звёздную систему.

Значит, если Питер Блейз жив — он где-то там. Система Ковыля, или Никольского, или Васильковое. Возможно, они уже в Помпаде — Виктория как-то говорила о том, что их могли там ждать.

Виктория… Теперь она могла вполне себе претендовать на наследство барона. Ну, или как минимум — на регентство над его внуками. Может, и мне это будет полезно? Пожалуй, надо будет черкнуть ей письмецо, чтобы возвращалась…

Нет-нет, тут речь совсем не о том, что я хочу вернуть нашу с ней былую страсть. Просто она показалась мне вполне неплохой фигурой, чтобы держать в руках экспроприированное мной наследство Церберовых и не дать городам Западной Герберы впасть в анархию.

Что ж, посмотрим. Но впереди у меня был ещё один разговор.

Разговор с Ордой.

Я прошёл дальше по тесным пещерам Акведука, чтобы увидеть её посланника.

Глава 2

Ну, господа, голосуем?

Я прошел дальше и увидел Кассандру.

Иногда я думаю, что лучше бы так и не узнал её имя, настолько ужасной была её реальность.

Мне следовало бы знать её историю, но я не хотел терять ясность рассудка и никогда не выяснял подробности, которые выяснила Кукушка.

Небольшая периферийная колония на спутниках в системе Ковыля. Захваченная десантом со «Стервятника-Хохотуна», появившегося внезапно в небе. Кассандра — единственная выжившая. Потом увечье, плен, внезапная и насильственная интеграция.

Интеграция.

Бр-р. Нет, я не хотел знать подробности. Мне нужна чистая голова, чтобы покончить с этой мерзостью, наступающей на человечество.

— Кассандра, — произнес я. — Ты звала, и я пришел.

Кассандра медленно — быстрее мертвый роевый штурмовик, заменявший ей нижнюю часть тела, не мог — повернулась ко мне. В её белых глазах кипело и осыпалось молчаливое отчаяние.

— Я не звала, — прошептала Кассандра. — Оно принудило меня. Я не могу сопротивляться…

Оно. Орда. Не думал, что возможно говорить