Я вовсе не слуга демонического бога. Том 2 - Great Calamity Of Fire Страница 20

– Думаете, мы и правда зашли в тупик? Я проанализировал данные о соединении искусственно выведенных особей с эфиром. Показатель уже достиг отметки в 200 %.

С этими словами третий ученый постучал костяшками пальцев по стеклянному сосуду, рассеянно глядя на силуэт, плававший в питательной жидкости.

– Например… этот образец в настоящее время – самый лучший, с максимальным показателем соединения с эфиром в 200 %. Вот только… концентрация эссенции философского камня в ее теле слишком велика. Скорее всего, длительность ее жизни составит один год.

– Что произойдет потом?

– А потом будет бум! – первый ученый сделал руками жест, напоминающий взрыв, и рассмеялся. – В конечном счете соединение с эфиром станет слабее. Экспериментальные образцы не в состоянии контролировать потоки эфира – из-за этого они будут надуваться, как воздушный шар… Если следующая партия даст результаты, то эту уничтожат.

– Думаю, все пройдет успешно и через несколько дней первая партия будет ликвидирована.

Именно так S-277 узнала, что жить ей осталось всего год.

Стекло и питательная жидкость – два слоя, которые изолировали ее от внешнего мира. Все остальное, что находилось снаружи (проходящих мимо ученых в белых халатах или мерцающий лабораторный свет), она видела искаженно.

Время медленно тянулось день за днем.

Лаборатория погрузилась во тьму – не было ничего, кроме тусклого света ламп, указывавших направление. Вокруг воцарилась звенящая тишина. S-277 робко коснулась стенки капсулы.

Ее тонкий белый палец очертил контуры перевернутого изображения на стекле. Подушечка оставила овальный след – у экспериментальных образцов не было отпечатков пальцев. Никогда раньше S-277 не прикасалась к стеклу. Твердое и холодное, оно отличалось от обволакивающей ее питательной жидкости и резины подсоединенных к ней трубок.

Ведомая любопытством, S-277 прижалась к стеклу, внимательно рассматривая все, что было за его пределами, – удивительный мир, полный самых разных и неизвестных ей предметов. Спустя пару секунд она испуганно отпрянула от стекла – сосуд скрипнул, словно предупреждая, что скоро лопнет, не выдержав давления ее любопытства.

С того дня S-277 отчаянно ждала наступления ночи. Каждую ночь, когда ученые уходили, она прижималась к стеклу, подмечая новые детали, которые раньше не видела, и в ее голове зарождались всевозможные мысли. Ее чуткий слух и острое зрение позволяли мгновенно впитывать информацию.

Она узнала расписание патрулей и время смены персонала в лаборатории. Когда мимо проходили ученые, она вслушивалась в их разговоры. Крупицы данных сложились в единую картину: S-277 узнала многое о том, что творилось в других лабораториях и в производственных цехах, узнала, что такое Петля и как она устроена.

Ей также стало известно…

Что сегодня вечером…

Что-то случится. Кто-то сделает свой ход.

Он был среди ученых – облаченный в белый халат, он смеялся, перебрасываясь шутками с коллегами и поддевая философские камни. В следующее мгновение раздался взрыв, от которого содрогнулась вся лаборатория и вспыхнул пожар, охвативший все, на что мог упасть взгляд.

Стеклянные капсулы превратились в груды осколков.

Преступник собрал все, что было ему нужно, и сбежал.

S-277 поднялась с пола и осторожно осмотрелась.

Вокруг бушевало пламя. От жара кончики ее волос моментально высохли. S-277 задыхалась. Острая боль, доселе ей неведомая, пронзила каждую клеточку тела, заставляя сердце биться на грани истерики, а руки и ноги – дрожать. S-277 встала и с огромным трудом сделала шаг вперед. Питательная жидкость стекала по ее телу. Длинные, до пояса, волосы тут же прилипли к влажной пояснице. S-277 взглянула на свои руки, а затем… высушила их, используя потоки эфира. Покидать лабораторию обнаженной было нельзя. Она позаимствовала одежду у одного из мертвых ученых и забрала его бейдж.

Все трупы она подтолкнула поближе к огню. Тела зашипели, обугливаясь. S-277 устало легла на пол. Потолок пошел трещинами. Она аккуратно повернулась на бок, свернулась в привычную позу эмбриона и начала считать про себя.

Раз. Два. Три. Бум!

Вооруженный отряд вломился в закрытые двери лаборатории.

Прохладный влажный ветер свистел в ушах S-277.

В воздухе стоял терпкий запах крови, однако большинство обычных людей могли различить лишь запах мокрой грязи и асфальта, смешанный с ароматом дождя и другими ароматами города. S-277 бежала по улицам, сторонясь людей, словно уличная кошка, которой уже довелось познать человеческую жестокость. За ее плечами шелестел белый халат.

Стояла тишина – хрустальная, звенящая, и барабанные перепонки не выдерживали давления. S-277 не могла избавиться от странных чувств, охвативших ее после побега. Ей становилось жарко – и дело было вовсе не в погоде.

В конце темной улицы она увидела мягкий мерцающий свет и тут же замерла.

– Фух…

Пара шагов вперед. Еще несколько. S-277 оказалась под крышей.

Перед глазами все поплыло. S-277 покачнулась. Ей вдруг показалось, что в самом центре груди возникла рана.

S-277 все еще нуждалась в питательных веществах, которые поддерживали ее стабильность. Искусственно созданный человек мог научиться существовать самостоятельно, но для этого требовалось время. S-277 не успела ничего понять. В глазах потемнело, и девушка рухнула без чувств.

Линь Цзе как раз резко проснулся посреди ночи, сел в кровати и посмотрел на меч, лежащий рядом на столе.

– Кандела… – прошептал он, потер виски и поднялся.

Память о сне была еще свежа. Линь Цзе помнил, что, как только его пальцы коснулись рукояти меча, пронзившего грудь эльфийского короля, перед глазами за пару секунд пронеслась вся жизнь. Он посмотрел на меч и испытал уже знакомое чувство.

– Должно быть, я все еще сплю. Пойду-ка умоюсь, – растерянно сказал он самому себе.

Умывшись, Линь Цзе посмотрел в зеркало, висевшее над раковиной, и его внезапно осенило – дождь прекратился. Тревога сжала сердце юноши: казалось, снаружи назревает что-то ужасное. За окном промелькнули яркие всполохи пламени. Раздался шум.

Линь Цзе уже надоела эта отвратительная погода. Он спустился в магазин и открыл дверь. Брови его удивленно поползли вверх. На него обрушился прохладный, едва ли не хрустящий от свежести ветер, пробирающий до костей. Затяжной дождь действительно кончился. На обочинах улиц оставались лужи, и на их поверхности время от времени появлялась рябь.

Юноша глубоко втянул в себя воздух. Он проснулся посреди ночи, но чувствовал, что выспался. Вдалеке мелькал огонь. Густой дым вздымался до небес. Линь Цзе видел, как гигантское здание рухнуло как карточный домик, сотрясая землю.

– Что случилось?!

Он собрался выйти на улицу, чтобы получше рассмотреть происходящее, как вдруг увидел девчонку, лежащую на земле неподалеку. Ее белый халат превратился в кроваво-красные лохмотья.

Глава 89. Я должен ее обогреть

Бах! Линь Цзе ногой открыл дверь книжного магазина. Он бережно усадил девочку в кресло и тут же достал устройство связи, предположив, что ему, вероятно, понадобится помощь.

Открытые раны – лакомый кусочек для бактерий и инфекций.

Юноша внимательно рассмотрел девчонку в окровавленном белом халате. Длинные мокрые пряди липли к щекам, и из-под них сочилась свежая кровь. Тонкая белоснежная кожа казалась полупрозрачной. Ее тело с ног до головы покрывали кровоточащие раны. По ожогам Линь Цзе догадался, что девочка, скорее всего, пострадала от взрыва. Взгляд продавца книг задержался на синяках – наверняка ее отбросило взрывной волной…

Линь Цзе нахмурился. Обычно травмы, полученные вблизи от эпицентра взрыва, вызывали не только внешние повреждения. Сильная взрывная волна могла привести к разрыву внутренних органов. Нельзя было исключать вероятность внутреннего кровотечения и переломов. Вот только… внешние раны девочки не казались серьезными. Внутреннее кровотечение не привело бы к такой значительной потере крови. А еще… Пятна крови на ее белом халате напоминали крупные брызги, и их местоположение не совпадало с ранами на теле. Значит, кровь, по всей видимости, была не ее.

Линь Цзе не мог определить, что именно случилось. Первая реакция – позвонить в больницу. Вот только…

– В настоящее время все операторы заняты. Бип… бип… бип… – услышал он