Воплощение Похоти 6 - Игорь Некрасов Страница 18

Я задумался, лихорадочно перебирая варианты, и вдруг вспомнил слова Зразора о каком-то псевдопаладине, о тёмном маге, скрывающемся в городе.

Может, они по его душу пришли? — задумался я. — Но, блядь, целая армия? За одним магом? Какого хрена? Там что, сам король демонов под кроватью у графа прячется?

В этот момент дощечка снова завибрировала.

— И ещё… в городе начал творится какой-то ужас. Вам лучше прийти и всё увидеть своими глазами.

Я глубоко вздохнул, потирая переносицу. Усталость и раздражение накатили новой, тяжёлой волной.

Снова какая-то непонятная хрень началась… Да уж, ладно. Пойду, узнаю.

Я обернулся к Луле, которая стояла в изящной, почти балетной позе, ожидая продолжения.

— Лула, закончим этот поединок как-нибудь потом. Пока… ничья.

— Как прикажете, господин, — она сделала почтительный поклон, и её более чем внушительная грудь соблазнительно качнулась, на секунду отвлекая меня от навалившихся проблем.

Я встряхнул головой, отгоняя дурные мысли, и быстрым шагом направился в склеп к Костяному Древу.

Подойдя к пульсирующему магическому экрану, я сфокусировался на том, где передавалась картинка от птицы, летающей над Нааркомом. И то, что я увидел, заставило кровь стынуть в жилах.

В городе творилось безумие. Абсолютный, не поддающийся логике хаос. Это была не битва, а прям настоящая кровавая мясорубка, размазанная по улицам и площадям. Солдаты городской стражи в одинаковых доспехах с остервенением рубили друг друга. Горожане с вилами, топорами и просто камнями кидались на соседей. Всё смешивалось в оглушительном, безумном танце всеобщего уничтожения.

Твою мать… — выдохнул я, вжимаясь в спинку кресла. — Это что за пиздец?

Сейчас. Наарком.

Сдавленный, предсмертный скрип железных петель — и врата Нааркома распахнулись, впустив в адский хаос города отряд безупречного, холодного порядка. Это было не просто вхождение. Воины света обрушились на эпицентр безумия, как лезвие гильотины, опускающееся на шею приговоренного.

Их действия были отточены тысячами тренировок и десятками подобных бойнь. Они не тратили ни секунды на оценку того, что и так было ясно — город пожирал себя изнутри.

И они сразу же начали убивать.

Их клинки, вспыхивая ослепительным светом, рассекали не живую плоть горожан, а тех, в ком уже не осталось ничего человеческого — слуг Сайлона с их молочно-белыми, пустыми глазами. Каждый удар был математически точен, каждый взмах — смертелен.

Они вклинивались в самые ожесточенные схватки, прикрывая своими щитами еще нетронутых скверной солдат городской стражи, давая им драгоценные секунды на то, чтобы перевести дух и снова поднять оружие.

В центре этого кровавого водоворота, неподвижная и холодная, как алмаз в груде угля, стояла Элоди. Её личная гвардия сомкнулась вокруг неё, образовав живое, дышащее сталью кольцо. Ни один взгляд не выдавал ни страха, ни сомнений — лишь абсолютную готовность выполнять приказы.

Элоди подняла руку в латной перчатке, и её голос, звенящий и властный, разрезал гул битвы, не повышая тона, и от этого он звучал еще страшнее.

— Жрецы! Развернуть купол света! Остальным — обеспечить прикрытие! Ни одну тварь не подпустить к ним!

По её команде несколько фигур в белых с золотом робах, до этого момента остававшихся в глубине строя, выдвинулись вперед. Паладины и паладины-послушники спешились и тут же сомкнули щиты вокруг них, создав живой бастион. Другие, вооружённые длинными мечами, рванули вперёд, начав методично убивать обращённых в нежить.

Их двуручные, наточенные мечи сияли золотым, праведным огнём, и лишь одного точного удара было достаточно, чтобы сразу два или три мертвеца пали на землю.

Жрецы в этот момент, не обращая внимания на дикие крики и звуки боя, начали устанавливать свои посохи в специальные подставки на окровавленную брусчатку площади, образуя широкий круг.

Затем их голоса слились в единую, праведную молитву, и в следующее мгновение над площадью перед воротами с тихим, вселенским гулом вспыхнул гигантский, полупрозрачный золотистый купол.

Для стражников и уцелевших горожан этот свет был спасением — он затягивал мелкие раны, придавал сил, отгонял усталость и наваждение. Но для нежити он стал смертоносным полем. Новообращённые зомби, попадая под его действие, начинали дымиться и падать замертво, а более разумные и сильные твари с рычанием отступали, не решаясь пересекать магическую границу.

— Разделиться на отряды! — скомандовала Элоди, её стальные глаза, словно сканеры, окидывали улицы, выискивая слабые точки и узлы сопротивления. — Прочесать каждый дом! Каждый подвал! Приоритет — спасение выживших. Уничтожение нежити — вторично. Зачистить район за районом. Искать источник скверны. Архилича. Но в бой с ним не вступать. Обнаружили — отступать, сигналить, ждать подкрепления.

Её план был безжалостно прагматичен. Спасать людей нужно было не только из-за догматов веры. Она с первого взгляда поняла замысел Сайлона — он возводил здесь свое новое царство смерти. Каждая смерть, каждое отчаяние, каждая капля пролитой боли — всё это были кирпичи в стенах его будущей цитадели.

Чем меньше людей он убьёт и обратит, тем слабее он станет, — промелькнуло в её голове.

Отряды паладинов, паладинов-послушников и инквизиторов разбежались по улицам, словно лучи, исходящие от одного солнца. Дисциплина была идеальной. Пока одни, сомкнув щиты в единую стену, расчищали центральные улицы, выжигая нежить залпами магии и сталью, другие врывались в дома.

Они вытаскивали перепуганных, залитых слезами людей из-под кроватей и тёмных погребов. Инквизиторы быстрыми, отработанными жестами проверяли их на предмет скверны. Паладины, не проявляя ни жалости, ни суеты, оказывали первую помощь раненым, а затем, не тратя времени на уговоры, паладины-послушники организовывали живые коридоры для отхода к сияющему куполу.

— Всех под защиту света! Быстро, без паники!

— Вы за мной! Держитесь рядом, не отставайте!

— Этот дом чист! Следующий, двигаем!

Тех, кто впадал в ступор от страха или не мог двигаться, они не бросали на произвол судьбы. Им просто приказывали запереться изнутри и ждать, оставляя на дверях магические метки-обереги, отпугивающие нежить, и двигались дальше.

Без колебаний. Дом за домом. Квартал за кварталом.

Они не просто сражались с тьмой и нежитью. Они методично, с ледяным, вселяющим ужас спокойствием, отвоёвывали клочок за клочком, превращая дикую, анархичную бойню в управляемую, планомерную операцию по зачистке.

И в самом сердце этого рукотворного урагана, непоколебимый стержень всей системы, стояла Элоди — её воля направляла каждый взмах меча и каждое заклинание, словно дирижёр, управляющий оркестром, играющим симфонию апокалипсиса.

В это же время. Глубоко в подземном склепе.

В самом сердце рождающегося некрополиса, в каменной утробе, пропитанной запахом тлена и