Бахмут как есть. Рассказ зека-штурмовика ЧВК «Вагнер» - Пересидок Страница 8

 Короче, мы тебя за это сгноим в карцерах и штрафных изоляторах. Уже сейчас готовятся документы на перевод тебя на строгие условия содержания».

 Для тех кто не знаком с нашей русской тюрьмой, объясню, что даже в колонии строгого режима, есть свои под режимы отбывания наказания: облегченные, обычные и строгие. Если не вдаваться в подробности, то строгие условия содержания в колонии строгого режима — это строгость в квадрате. Я был на таких условиях 2 года и за эти 730 дней похудел почти на 20 кг., выйдя оттуда довольно-таки изнеможённый. Тем не менее я сказал оперу:

 «Слушайте, вы наверное видели моё личное дело прежде чем зайти ко мне в камеру. Я уже был на “строгаче” и пугать в тюрьме тюрьмой меня не надо!»

 Тогда «опер», будто догадываясь что я это скажу именно то что сказал, выложил свой козырь:

 «Мы знаем, что ты собираешься поехать воевать с ЧВК «Вагнер». Это похвально конечно же, но мы можем сделать так, что по какой-то ошибки тебя не заберут на СВО. Так что давай, рассказывай где твой телефон?

 Мы перешерстили всю зону, но твоего телефончика так и не нашли. ФСБэшникам мы отдали другой аппарат, под видом что это твой тел. Но конечно же, они сделали вид что поверили нам, хотя по факту понятно что они крайне неудовлетворены нашей работой. В общем, они сказали что бы мы закрыли твой блог, что будет подтверждением того факта, что твой телефон найден и мы тут не даром свой хлеб не едим».

 В тот момент мне было плевать на угрозу прожить несколько месяцев, а может и лет, в штрафном изоляторе. Я уже проходил эти жернова нашей карательной системы, но вот перспектива не попасть на войну обеспокоила меня очень сильно.

 По прошлому призыву я уже знал, что такие случаи бывают, когда местная администрация колоний каким-то образом оставляет нужным им заключенных в зоне, несмотря на их желание ехать на СВО. Обычно это происходило с примерно характеризующимся осужденными, которые добросовестно относятся к труду, что очень выгодно в финансовом плане начальникам ИК.

 В моём же случае было всё на оборот. С таким количеством нарушений режима содержания какое было у меня, назвать меня примерным осужденным было явно нельзя. При других обстоятельствах, администрация колоний была бы лишь рада избавиться от такого как я. Но сейчас, они решили иначе, поняв моё желание уехать на войну, они просто  решили манипулировать этим. Что же делать мне, было непонятно, ведь «сдавать» телефон ментам (пусть даже свой собственный) это было неприемлемо для меня как порядочного арестанта. А с другой стороны не хотелось стать узником своей же совести.

 Я был перед дилеммой. Управление ФСИН по области требовало от меня «сдать» им мой телефон с которого я вёл блог. С одной стороны, если я расскажу оперу, который сидел передо мной в камере штрафного изолятора, где спрятан мой телефон, то я попаду в касту «стукачей». С другой стороны, если я этого не сделаю, то администрация колонии грозилась не пустить меня воевать в зоне СВО. Решение пришло внезапно и я тут же сказал оперу следующие:

 «Вам же ФСБ дало поручение закрыть мой канал, что свидетельствовало бы о том что вы изъяли у меня телефон, правильно?»

 Главный опер ФСИН по региону с интересом кивнул, а я продолжил:

 «Давайте сделаем так, вы выпускаете меня из этих казематов, а я закрываю свой блог в Дзен и спокойно уезжаю на войну, избавляя вас тем самым от лишних проблем и не нужного внимания со стороны ФСБ»

 Опер встал из-за стола, сделал несколько шагов вдоль него в раздумьях и сказал:

 «Ну хорошо, в принципе, мы ни чем не рискуем. Если ты обманешь, то мы действительно тебя сгноим в тюремных штрафных изоляторах.

 Послезавтра подходит окончание твоих 15-ти суток в карцере. Мы хотели его продлить и уже документы оформили, но я сейчас пойду и решу этот момент, а ты, как выйдешь в лагерь, сразу удаляй канал. Если ты за сутки это не сделаешь, то мы снова встретимся тут и разговор у нас уже будет совсем другой».

 Через день дверь карцера, и правда, открылись и надзиратель назвав мою фамилию сказал:

 «С вещами на выход!»

 Из вещей у меня была только зубная щётка. Взяв её я оказался в своём бараке. Тут же меня позвали на разговор «блатные», так как им было очень интересно по какой причине ФСБ России интересовалось моей скромной персоной, так что администрация колонии пришлось перевернуть всю зону верх дном.

 Я быстренько объяснил как мог в чем суть и тогда «блат комитет» выдвинул такую тему:

 «Слушай,.. значит так... раз из-за тебя зону перевернули вверх дном, значит ты и виновен в этой ситуации, а это значит, что все потери в лагере должен восстановить будешь ты. А это 5 «трубок» и 7 зарядок. Согласен?»

 Я понимал, что если я соглашусь, то это будет означать, что на меня повесят долг в 150-200 тыс. руб., так как стоимость даже самого убогого телефона, который на свободе стоит пару тысяч рублей, в зоне его стоимость составляет около 40 тыс. А это по зоновским меркам колоссальные деньжищи.

 Благо я сидел не первый год и общался с людьми по круче чем нынешняя «блатота», поэтому знал что ответить. Я сказал:

 «Вообще-то ожидать шмона нужно всегда. И вопросы должны быть не ко мне, а к тем лицам чьи телефоны отшмонали мусора. Их надо было лучше прятать. Так что я тут не при делах».

 В углу барака повисла необычная для этого места тишина. Каждый из «блатных», видимо, думал что возразить и одновременно с этим взвешивал свой тюремный опыт и мой. Они понимали что я уже отсидел более 10 лет и то что я всегда найду что им ответить. Тем более ситуация была такова, что придраться к моим поступкам было нельзя. Наконец пауза прервалась голосом «положенцем» лагеря:

 «Иди» — сказал он.

 На этом все вопросы ко мне относительно приезда ФСБ в зону были убиты. Но меня уже волновала другая проблема. Мне нужно было успеть удалить блог до утра, а для этого мне надо было попасть на промышленную