Миссия дикого робота - Питер Браун Страница 6

– Кто-нибудь! Сделайте что-нибудь! – надрывалась Блёстка.

Бобры и выдры уже собирались нырять, когда увидели, как что-то поднимается со дна. Через минуту Роз сама вылезла из пруда на плотину. Она была вся покрыта илом, который понемногу сползал по гладким металлическим бокам. На голове у неё красовался пучок водорослей. Из него выскользнул головастик и тут же плюхнулся обратно в пруд.

– Мам, как ты себя чувствуешь? – спросил Красноклювик.

– Что тебе принести? – спросила Дымка.

– Скажи что-нибудь! – велел папаша Бобёр.

– Спасибо вам за заботу, – сказала Роз. – Но со мной, кажется, всё в порядке.

Тело робота

Целая толпа лесных жителей собралась перед домом Роз, чтобы послушать её рассказ о купании в пруду.

– Я упала в воду и кувырком пошла ко дну, – начала она. – Сперва я пыталась удержаться за камни, но они там очень скользкие, и я просто тонула. Пруд стал очень глубоким. Вы здорово поработали, когда чистили его.

Я погружалась глубже и ждала, что сейчас включатся инстинкты выживания, а вода зальётся мне в корпус и всё вокруг потемнеет. Но вместо этого я опустилась на дно, в мягкий ил. Вокруг плавали листья. И тут я почувствовала, как что-то шевелится у моих ног. Это была лягушка. Она выбралась из-под меня, что-то сердито проквакала и уплыла. Я обратила внимание, как она работает ногами в воде. Я встала и тоже попробовала сгибать и разгибать ноги. И вдруг выплыла на поверхность!

– Ничего не понимаю, – сказал Красноклювик. – Я думал, ты погибнешь в воде.

– Моё прежнее тело погибло бы, – ответила Роз. – Раньше я боялась глубоких водоёмов и держалась от них подальше. Избегала их даже после того, как мой мозг пересадили в новое тело. Но теперь я сильнее, выносливее и быстрее, чем прежде. И вода мне, кажется, больше не страшна.

Звери и птицы молча дивились, глядя на Роз. Они не понимали, как можно пересадить сознание из одного тела в другое и почему Роз многого не знает о себе самой. Но это было не так уж важно. Главное – что их дорогая подруга уцелела!

Эксперимент

Была полночь. Большинство зверей и птиц уже давно уснули, но Красноклювика мучила бессонница. Он всё время думал о матери. Сколько он себя помнил, вода была её врагом. Когда Красноклювик был маленьким гусёнком, Роз могла только смотреть с берега пруда, как он учится плавать. Он помнил, как тревожился всякий раз, когда матери нужно было перейти вброд реку. Помнил, как однажды она упала в океан и чуть не погибла. Но всё это происходило с её прежним телом, а новое, как выяснилось, не пропускает воду внутрь. Больше не надо было бояться, что мать упадёт в глубокий водоём.

Красноклювик задумался: какие ещё способности появились у Роз? И вдруг ему в голову пришла одна мысль. От ядовитого течения страдали все живые существа, но ведь Роз не животное и не птица. Она робот, машина. А вдруг ей не страшна отравленная вода?

Молодой гусь решил сейчас же поговорить с матерью. Тихонько, чтобы не разбудить Блёстку, он выбрался из гнезда. Светила луна. Красноклювик вперевалочку пошёл через лес к дому матери, но не застал её на месте. Он прекрасно знал Роз и догадывался, где она может быть.

Расправив крылья, Красноклювик полетел на север. Он пронёсся над лесом и горой, и вот перед ним раскинулся океан, в котором отражались звёзды. Раньше склоны прибрежных холмов были покрыты травой и цветами, но теперь ядовитая вода уничтожила все растения, а пожар оставил после себя лишь пепел и золу.

Ночь была тихая: ни ветра, ни прибоя, ни брызг. Вскоре Красноклювик увидел мать: она стояла на валуне на краю берега и задумчиво глядела на воду.

– Мам! Что ты делаешь? – крикнул молодой гусь, выписывая круги в тёмном небе.

Луч фонаря на голове Роз устремился вверх.

– Лети домой, Красноклювик! – велела она. – Тебе опасно здесь быть.

– А тебе, мама? Не опасно?

– Не знаю, – сказала Роз. – Я пришла выяснить, могу ли выжить в ядовитой воде. А для этого придётся в неё зайти. Возможно, отрава повредит мой корпус, но я считаю, что нужно рискнуть. Не хотела, чтобы из-за меня кто-то волновался, вот и не стала говорить про этот эксперимент. Но ты, конечно, разгадал мои планы.

– Мне пришла та же самая мысль, – сказал Красноклювик. – Поэтому я и пошёл тебя искать. Дома тебя не было, и я понял, что ты здесь, на берегу.

– Ты понимаешь, почему я должна это сделать?

– Понимаю. Я не буду тебя останавливать. Просто не хочу, чтобы ты делала это одна.

У робота ярко блеснули глаза.

– Спасибо, сынок. Хорошо, что ты здесь. Только ни в коем случае не приближайся сам к ядовитой воде.

Молодой гусь кивнул и стал наблюдать за действиями Роз. Она повернулась лицом к океану, занесла ногу над мерцающей гладью, а затем осторожно и плавно опустила. Теперь Роз стояла одной ногой на прибрежной гальке, а другой – в ядовитой воде.

– Ну что? – спросил Красноклювик. – Тебе не больно?

– Нисколечко! – сказала Роз. – Моей ноге ядовитая вода не страшна. Пойду дальше.

Роз поставила в воду обе ноги и сделала шаг. Вода дошла ей до колен. Ещё шаг. Вода дошла до пояса. Затем до груди. Затем до плеч. Роз шагала и шагала, заходя всё глубже, и наконец погрузилась с головой.

Теперь гусь видел только нечёткий силуэт в ядовитых волнах. Свет фонаря озарял воду снизу, и на прибрежных камнях от него играли странные блики. Красноклювику стало не по себе от этого зрелища.

Почему мать до сих пор под водой?

Неужели что-то случилось?

Может, её надо спасать?

Вдруг Красноклювик заметил в воде движение. Луч фонаря заскользил по мелководью, и вот Роз выбралась на камни.

– Ну что? – спросил её сын. – Всё в порядке?

– Да! – воскликнула Роз. – Ядовитая вода на меня не действует!

Ох, как же полегчало на душе у матери и у сына! Красноклювик захлопал крыльями, а Роз сплясала на берегу победный танец. Но когда молодой гусь подлетел к ней, она отпрыгнула и сказала:

– Не трогай меня! Я ещё вся покрыта ядом. Очень хочу тебя обнять, сынок, но сперва надо отмыться в чистой воде. Лети домой, к Блёстке, и отдохни. Увидимся завтра.

Решение

Солнечные лучи скользили по глади пруда. Поверхность вдруг зарябила. Из воды показалась голова робота. Роз уже целый час упражнялась в различных техниках плавания и теперь отдыхала, лёжа на спине.

Зашелестели